«Я участвую в проекте “Мягкая сила Российской империи”»
29-летняя преподавательница кафедры отечественной истории средних веков и нового времени Института истории и международных отношений ЮФУ, научная сотрудница исторического парка «Россия — моя история» Оксана Завьялова исследует то, как на территориях, присоединенных к России в конце XVIII века после разделов Речи Посполитой, формировалось общерусское самосознание и какую роль в этом играли пророссийски настроенные интеллектуалы, живущие на окраинах империи. Проект молодой преподавательницы в этом году получил грант Российского научного фонда.
N: — Почему вас заинтересовала именно эта тема — развитие пророссийских настроений на окраинных территориях Российской империи?
О.З.: — Она тесно связана с моими научными интересами, с той исторической проблематикой, которой я занимаюсь со студенческих лет. В 2017 году я уже входила в состав научного коллектива, который реализовал проект «Национальные окраины в политике Российской империи и русской общественной мысли», поддержанный Российским научным фондом (РНФ). Сейчас параллельно участвую еще в одном проекте: «Мягкая сила империи. Неконфликтные формы и практики интеграции западных регионов России в 1881-1904 годах», в котором речь идет о правительственных мероприятиях в Северо-Западном крае и в прибалтийских губерниях, его тоже поддержал РНФ.
Северо-Западный край — это территории современных Литвы и Белоруссии. Они были присоединены к Российской империи в конце XVIII века в результате трех разделов Речи Посполитой. В правительственной и общественной среде, лояльной к имперским властям, этот край считался исконно русским, территорией, где проживает западнорусский народ — единоверцы, близкие по языку и культуре, связанные с великороссами «общностью исторических судеб». Но этим краем было трудно управлять, его было сложно интегрировать в состав империи — по сути, процесс интеграции продолжался весь XIX век и начало XX века. Как мне кажется, понимание того, как происходило становление общерусского самосознания в таком сложном в этническом и конфессиональном отношении регионе, очень важно.
N: — Почему это актуально сейчас?
О.З.: — Один из главных объектов, на который направлено исследование, — формирование механизма обратной связи между представителями власти и зарождающегося гражданского общества. Эта тема, на мой взгляд, имеет вневременной характер. Кроме того, мне предстоит проанализировать, в чем выражалось участие пророссийски ориентированной общественности, проживающей на территории Северо-Западного края, в процессе интеграции этого региона в состав империи, как ее представители пыталась помочь российской администрации понять интересы и нужды местного населения и направить его симпатии к имперским властям. Поиск дискурса примирения и лояльности в среде местного образованного общества кажется мне востребованным в нынешних условиях.
N: — Как тогда происходила обратная связь?
О.З.: — В тот момент были разные формы коммуникации: например, личные встречи представителей власти и общественности — государственных сановников и преподавателей университетов, публицистов, подача общественными деятелями писем и записок на имя императора и высокопоставленных сановников, участие представителей власти и образованного общества в совместных литературных кружках и салонах. Меняются формы взаимодействия, но фундаментальные вопросы, которые власть может обсуждать с интеллектуалами, сохраняются — это магистральные направления внутренней политики, основополагающие принципы, которые могут быть выбраны на новом этапе преобразований.
N: — Насколько это изученный вопрос?
О.З.: — Прежде эта тема рассматривалась лишь фрагментарно, в контексте решения других научных задач.
N: — Какие документы сохранились из того исторического периода?
О.З.: — Сейчас я нахожусь в поиске этих документов, мне предстоят поездки в Петербург, в Российский государственный исторический архив и в Москву, в Государственный архив РФ. Например, это могут быть записки интеллектуалов, которые они составляли по актуальным темам развития Российской империи — такие документы составлялись на окраинах и стекались в две столицы, сохраняясь в фондах высших государственных учреждений, например в канцелярии министра народного просвещения, министра внутренних дел. Кроме того, существовал целый комитет, который занимался вопросом выработки политики управления этой территорией.
N: — Почему историков интересуют именно эти территории, ведь они уже не входят в состав России?
О.З.: — В исторических исследованиях речь обычно идет не о прямой связи современности с прошлым. Историки пытаются выработать общие концептуальные принципы для установления диалога между современностью и прошедшими эпохами. В моем исследовании речь идет об интеллектуалах в многонациональном государстве (а наша страна не потеряла многонационального и многоконфессионального характера), о том, как они старались выработать некие принципы и механизмы консолидации общественных интересов в Российской империи. И о том, как российские власти учитывали их экспертную оценку. Как они использовали ее при выстраивании системы управления. Эти фундаментальные базовые принципы имеют вневременной характер.
N: — Есть ли уже известные примеры того, как общественности удавалось влиять на политический курс?
О.З.: — Мне еще только предстоит узнать о том, в какой форме происходила активизация общественности на окраине накануне подготовки и проведения Великих реформ (во время правления Александра II во второй половине XIX века. — N). А вот по поводу двух столиц Российской империи уже доподлинно известно, что это был период невероятного политического оживления русского общества, когда оно старалось донести до нового царя все актуальные проблемы, с которыми страна столкнулась после Крымской войны (1853-1856 гг., война между Российской империей с одной стороны и коалицией в составе Британской, Французской, Османской империй и Сардинского королевства — с другой, в которой Российская империя потерпела поражение. — N). Самый яркий пример, хорошо описанный учеными, — содружество между либерально настроенными бюрократами и представителями общественности в рамках кружка Кавелина — Милютиных, где были сформулированы основные принципы, положенные в основу крестьянской реформы. То, что был выбран именно путь существенных преобразований с применением либерального западноевропейского опыта реформ, — это результат диалога между властью и обществом, влияния общественного мнения на императора Александра II во второй половине 1850-х — начале 1860-х годов.
N: — Какие цели вы сегодня перед собой ставите?
О.З.: — Моя главная цель — в полном объеме реализовать проект на высоком уровне. Это важно для моего будущего профессионального развития и роста.
В будущем хотелось бы поучаствовать в конкурсе на предоставление гранта Президента РФ на реализацию проекта в области культуры, искусства и креативных индустрий. Эта задумка связана с моей работой в историческом парке «Россия — моя история», мечтаю организовать на его площадке свой культурно-просветительский проект.
N: — Что повлияло на ваш выбор профессии?
О.З.: — На это повлияли мои школьные учителя русского языка и литературы, истории и обществознания. Благодаря им я осознала, что профессия историка очень интересная, значимая в обществе. Сегодня меня увлекает сам процесс подготовки научных статей: в ходе работы проникаешься судьбами исторических деятелей. Для историка важно постараться как можно глубже проникнуть в ткань истории, понять мотивы поступков людей, проникнуться духом времени, чтобы исследование было объективным. Это позволяет извлечь уроки из опыта предыдущих поколений.
N: — В конце девяностых — начале нулевых считалось, что профессия историка — низкооплачиваемая и бесперспективная. А сейчас каковы перспективы у человека, который занялся историей, можно ли с помощью исследований заработать на жизнь?
О.З.: — В самом начале профессионального пути золотых гор ждать не следует. Все приходит с опытом. Когда ты еще молодой ученый, ты должен вкладывать в себя, создавать свой нематериальный капитал — писать статьи, публиковаться, участвовать в научных мероприятиях, общаться с коллегами, которые старше тебя и опытнее. Если молодой историк не будет сходить с выбранной им траектории, интенсивно работать, постепенно расширяя список собственных публикаций, заявляя о себе, участвуя в конкурсах, тогда его деятельность со временем начнет приносить доход. Тем более что в настоящее время существует целый ряд программ, направленных на поддержку молодых ученых. Сегодня историки очень востребованы и обществом, и государством.
N: — Как изменилась ситуация в вашей профессиональной среде за последнее время? И в отношениях профессионалов и общества?
О.З.: — Сейчас историческое знание охвачено процессом цифровизации. Историк выходит в сетевое пространство и осваивает новую форму репрезентации исторического знания — через соцсети, где он может высказываться на злободневные темы, оперируя историческими фактами. Роль России в жизни мирового сообщества, история ее внешней политики, причины и характер проводимых ею военных действий, опыт управления этническим многообразием — все это гиперактуальные темы, крайне востребованные в настоящее время.
Помимо соцсетей есть мультимедийные исторические парки «Россия — моя история». Это новая площадка для историков-профессионалов, где они могут адаптировать научное историческое знание, переводя его в популярный формат, доступный для широкой аудитории. Я начинала свою профессиональную деятельность в ростовском историческом парке «Россия — моя история», который позволил мне приобрести опыт публичной репрезентации исторического знания. И сегодня я совмещаю работу в ЮФУ и на этой площадке.
N: — На кого из историков вы подписаны? А сами ведете такой аккаунт?
О.З.: — На данный момент особой публичной активности в соцсетях не проявляю. Иногда подготавливаю материалы от учреждений, в которых работаю. В соцсетях интересно наблюдать за обновлениями на публичных страницах крупных историков, таких как Алексей Ильич Миллер, Аркадий Юрьевич Минаков. Много ценной исторической информации собрано на платформах видеоканалов Государственной исторической библиотеки, Института российской истории РАН, Международной лаборатории региональной истории России НИУ ВШЭ и многих других.
N: — Как относятся к вашему выбору родные и друзья?
О.З.: — Они полностью мой выбор одобряют и гордятся моими успехами.
Максим Крот, доцент Института истории и международных отношений ЮФУ:
— Оксана Олеговна на моих глазах выросла в серьезного молодого ученого, который отличается основательностью и скрупулезностью в научной работе. Классический исследователь ретроформата, который не гонится за громкими заявлениями. И в то же время она не забывает о современной ситуации, поскольку настоящий ученый всегда отвечает на современные вызовы. В этом ей помогает работа на публичной площадке «Россия — моя история». Если говорить о карьерной перспективе, то, я думаю, она созрела для написания научной монографии и получения звания доцента. А впереди ее ждут новые исследовательские проекты.
