«Думал, что пора закрывать “Ростов без наркотиков”»

Общественная организация «Ростов без наркотиков» оказалась на грани самоликвидации. Гордость и надежда активистов — будущий центр реабилитации наркозависимых был под угрозой закрытия. Сейчас сотрудники и подопечные «Ростова без наркотиков» заняты сельхозработами и подготовкой к зиме.

N: — Три месяца назад вы не исключали возможности закрытия «Ростова без наркотиков» и даже планировали одиночную акцию протеста. Что произошло? С.Г.: — В начале года возникла проблема со стоимостью аренды гектара земли в Батайске, где строится наш главный центр. Мы возлагали огромные надежды на проект — тут должен появиться не только реабилитационный центр на 50 человек, но и большой огород, сад, подворье, мастерские. Участок был арендован на три года, мы рассчитывали завершить строительство главного корпуса за это время, у нас был постоянный благотворитель, финансировавший строительство. Но случился украинский конфликт, кризис, и стройка стала. В этом году за два дня до даты оплаты аренды за квартал нам выставили счет по новым ставкам — вместо 60 тысяч рублей в год стало 300. Это астрономическая сумма. К счастью, оказалось, что причиной тому стал обычный для нашей страны формальный подход. Мы обратились во все инстанции, разослали письма, в ситуацию вник лично мэр Батайска Валерий Путилин, и в результате в 2015 году мы получили льготную арендную ставку. Выкупить землю мы не сможем: кадастровая стоимость — около 18 миллионов рублей. Начиная проект, мы искренне верили, что он будет полезен городу и области, тем более что есть огромное количество положительных отзывов на самом высоком уровне.

В какой-то момент я был готов пойти на публичное самосожжение! Когда выяснилось, что в скором времени придется освободить землю, в которую мы вложили все, что было, а в центрах в обозримом будущем наметились проблемы с продовольствием, я думал, что пора закрывать «Ростов без наркотиков», распускать воспитанников.

N: — Сейчас вы смотрите в будущее оптимистичнее? С.Г.: — Увы. На сегодняшний день часть проблем решена, но что будет через полгода — непонятно. Мы не можем позволить себе нанять юристов, чтобы привести все документы в полный порядок. Остается лишь уповать на помощь людей, лояльность чиновников и молиться.

N: — Но надежды вы все же не теряли? С.Г.: — Проблемы казались неразрешимыми, но лучшее средство от тревог — труд. Картошку посадили, огурцы, помидоры, коза вот недавно двух козлят принесла — надой по пять литров! В этом году появилось первое яблоко в нашем саду, который сажали всем миром. Подрастает птица. Все это будет на столах в реабилитационных центрах и в меню благотворительной столовой для малоимущих, а излишки продадим — оплатим коммунальные услуги. Именно для этого строится центр — чтобы воспитанники могли не только отказаться от употребления наркотиков и алкоголя, но и вспомнить трудовые навыки. Ничто так не вдохновляет, как пища, выращенная собственными руками.

За три года на замусоренном пустыре на окраине Батайска появился домик на семь человек, переделанный из железнодорожного вагона. Тут живут воспитанники центров и волонтеры. Строится новый небольшой корпус, на сотни квадратных метров раскинулся огород. Воспитанники реабилитационных центров, завершающие курс реабилитации, осваивают тут востребованные рабочие специальности. Инструментом и оборудованием поделились обычные горожане: кто-то дарил отвертки и стамески, кто-то — дрель или пилу. Как крыть крышу или выращивать картошку, узнают из интернета.

N: — Как удалось наладить быт воспитанников? С.Г.: — Все вокруг сделано их руками — сами строили курятники и загоны, благоустраи­вали вагон. Мужчины, которые сейчас возят­ся на крыше, проходили раньше реабилитацию, у них золотые руки. Они решили остаться и помочь — построить второй корпус. Он небольшой, материалов у нас немного, но стройка идет быстро. Если удастся быстро найти несколько тысяч штук кирпича, то приступим к строительству второго корпуса — фундамент есть. Мы уже готовы заявить о себе как о производителях экологически чистых продуктов.

N: — Организация существует на пожертвования, а как же плата за реабилитацию? С.Г.: — Требование платы за помощь идет в разрез с самой идеей православия. Мы не можем отказать в помощи только потому, что у человека нет денег. Но люди возвращаются в общество, находят работу и в меру сил помогают. Жертвуют родители, близкие наших воспитанников. Но несложно понять: когда в семье наркозависимый, средств обычно уже нет. Нас много лет поддерживали спонсоры, но, увы, сейчас благотворительность переживает не лучшие времена.

N: — Из-за кризиса? С.Г.: — Как ни прискорбно это говорить, но причина мне видится в неверном понимании ситуации в соседнем государстве. Когда в Ростовскую область хлынули беженцы, мы одними из первых организовали сбор и передачу гуманитарной помощи. Прошел год. Те, кто действительно бежал с Донбасса, спасаясь от пуль, обустроились, нашли работу, их дети ходят в школы. Но мы получили в придачу еще и огромное количество тех, кто не хочет работать, бессовестно пользуется статусом беженца. А реакция на любую критику вполне предсказуема: «Как вам не стыдно?! У людей горе!» Но кто-то это должен сказать. Свернуты социально значимые волонтерские проекты, наши одаренные выпускники рискуют остаться без бюджетных мест в вузах, потому что по квоте поступают граждане другого государства. Насколько мне известно, далеко не вся помощь беженцам от бизнеса — добровольная. В качестве беженцев приехали специалисты раз­ных профессий. Но почему-то дефицит кадров в сельской местности никуда не делся.

N: — Ростовская область вошла в число первых семи регионов России, где проводится эксперимент по ресоциализации наркозависимых. В соответствии с решением правительства России, принятым в ноябре 2014 года, в этом году и в 2016-м планируется провести дополнительное обучение специалистов, занимающихся социальной реабилитацией наркоманов, а на базе территориальных сельхозпредприятий создать реабилитационные коммуны. Регионы России, участвующие в эксперименте, получат финансовую поддержку и субсидии федерального центра. «Ростов без наркотиков» примет участие в эксперименте? С.Г.: — Обязательно, но пока не совсем ясно, в какой форме. Нас уже посетили многочисленные комиссии — проверили санитарное состояние, пожарную безопасность, досконально изучили программы. Но проблем сразу две: реабилитировать будут жителей Ростовской области, а мы стараемся извлечь зависимых из пагубной среды, отправляя в другие регионы. Это одна из базовых основ работы. К тому же, чтобы получить субсидию на реабилитацию, человек должен встать на учет в наркодиспансере и пройти там обследование. А значит — никакой анонимности, ставится клеймо, не дающее получить нормальную работу или, например, водительские права. Думаю, задел хороший, но механизм нуждается в проработке.