«Оркестр — это необъятная, огромная сила»
29-летняя петербурженка Любовь Носова сотрудничает с ростовским филармоническим оркестром в качестве приглашенного дирижера. Она получила российское и европейское образование по классу клавишных инструментов, победила на множестве международных конкурсов органной музыки, закончила престижную берлинскую школу дирижирования. Объясняет выбор Ростова тем, что у нее здесь «много друзей и союзников, с которыми связывают общие интересы и планы». Один из ее планов — создание в Ростове своего музыкального коллектива.
N: — По телефону вы сказали, что у вас нет времени для очного интервью. Чем вы загружены?
Л.Н.: — Жизнь музыканта непредсказуема. У нас нет выходных. Сон, еда относительно предсказуемы, а все остальное спонтанно. Например, прошлую неделю я провела в Казани. Была концертмейстером одного замечательного ростовского скрипача, концертмейстера РАСО Владимира Филатова, а также параллельно работала над организаций своего проекта.
N: — Я видел минувшим летом ваше выступление с симфоническим оркестром под открытым небом в центре Ростова. Дирижер — молодая женщина удивила не только меня.
Л.Н.: — Мне приятно, что вам запомнилось то выступление. Я была им очень довольна. Я люблю выступать при большом скоплении публики. Это меня заряжает. Это важно для дирижерской профессии. Оркестранты могут быть интровертами, у них другое самовыражение. Дирижеры должны быть коммуникабельными людьми, уметь заразить своей идеей других музыкантов, повести за собой. Это всегда лидеры. Когда музыканты играют под руководством дирижера, их воля будто заменяется волей дирижера. Я раньше часто играла под дирижерскую руку, и мне это чувство нравилось. Оставляя свое мастерство, приблизиться к пониманию замысла дирижера, его жестов. Это ценилось в моей игре как пианистки.
N: — Когда и как вы поняли, что будете музыкантом?
Л.Н.: — Сколько себя помню, занималась музыкой, хотя мои родители не музыканты. Рояль был первым инструментом. Позже добавился орган. В консерватории училась на этих двух специальностях плюс клавесин. Это было непросто: инструменты хоть и все клавишные, но разные. Были трудности, эти разные техники смешивались. Но все-таки удалось научиться переключаться на один с другого без потери качества. Это редкость. В 2015 году я закончила в Петербурге консерваторию по классу рояля. По программе «Эразмус» я училась год в консерватории итальянского города Козенца по классу органа с дополнительными роялем и клавесином. С тех пор орган стал для меня главным инструментом и своеобразным окном в Европу. Я стала часто выезжать на международные конкурсы, мастер-классы как органистка. Выступала успешно, и после одного такого конкурса получила предложение из Швейцарии. В Базеле я прожила и проработала около трех лет. В этом регионе мне удалось углубить свои знания клавесина и органа. Вскоре я узнала об одном педагоге, который работал в Париже, и поступила к нему. Моя карьера органистки развивалась. У меня был рекорд: за год я выиграла семь международных конкурсов. На заработанные деньги купила домашний электронный орган. Сейчас он в Петербурге, надеюсь, будет путешествовать со мной дальше.
N: — Когда и почему вы решили попробовать себя в роли дирижера?
Л.Н.: — С детства нравились скрипка и дирижирование. Но лет двадцать назад патриархальное представление о том, что дирижер — это мужская профессия, были еще довольно распространены. Меня отговаривали. Я стала протестовать против этого. В годы учебы старалась посещать факультативы по хоровому и симфоническому дирижированию, репетиции в филармонии. Первый дирижерский опыт был у меня в 17 или 18 лет, когда мой педагог, тогда поверивший в меня, дал мне возможность стать перед симфоническим оркестром и продирижировать отрывки из «Щелкунчика» Чайковского. Никогда не забуду то ощущение. Владения чем-то необъятным, огромной силой. Как будто в твоих руках огонь или водопад, какая-то стихия. На второй репетиции уже такого подъема не было, возникли проблемы. Конечно, еще не хватало техники, знаний, как добиться результата. Но опыт был важен, меня заразили дирижированием. Мне стало понятнее, почему многие музыканты оставляют свои инструменты ради дирижирования. Часто, к слову, это бывает ошибкой. В Базеле мне удалось факультативно изучать дирижирование. Мой замечательный педагог Рудольфо Фишер поинтересовался, хочу ли я быть дирижером. Я ответила, что, наверное, не могу быть дирижером, потому что я женщина. Он сказал: «Это не то, что я спросил». Я какое-то время думала над этим и в один прекрасный момент ответила ему, что хочу быть дирижером. В тот же день подала документы в дирижерскую академию в Чехии, на следующий день была туда принята. Через две недели я уже дирижировала оркестром. Это было начало 2018 года. Это был стремительный переход от органа к дирижированию. После очередной победы в конкурсе органной музыки я сказала, что больше этим заниматься не могу. Это был старт моей новой профессии. Я поступила в Цюрих, училась там около года. Это была подготовительная программа, которая включала основы дирижирования и посещение репетиций местного оркестра — одного из ведущих в мире — оркестра Тонхалле в Цюрихе, к которому мне посчастливилось выйти в этом году в рамках Академии главного дирижера Пааво Ярви. Я видела работу как главного дирижера, так и приглашенных. Через год я поступила уже на программу мастера в Берлин. Из-за пандемии я проучилась там до лета нынешнего года. А в чем-то благодаря пандемии и отсутствию возможностей куда-то выезжать смогла поступить в Петербургскую консерваторию к заведующему кафедрой, заслуженному артисту России А. В. Титову, выиграв грант президента на второе высшее образование.
N: — Как на вашу личность повлияла дирижерская работа?
Л.Н.: — Изменение меня как человека под воздействием профессии произошло именно в Берлине. Там была жесткая конкуренция при поступлении. Главным критерием отбора было не то, что человек умеет в данный момент, а музыкальное дарование, наличие идей, лидерские качества. Сомнений в моих лидерских качествах тогда у меня было немало, помогли быть чуть увереннее музыкальные идеи. Все мои педагоги удивились и порадовались тому, что я поступила в Берлин. Эти годы многое изменили во мне. Эта профессия включает в себя не только музыкальные компетенции, но и организаторские, менеджерские. Для этого надо научиться общаться. Я поняла, что мне перестало нравиться одиночество, часами работать в заточении с инструментом. Дирижирование очень вовремя пришло в мою жизнь. Многие его называют профессией второй половины жизни. Согласна, это еще и вторая специальность. Нужна база. Не обязательно музыкальная. Бывает, даже режиссеры становятся дирижерами. Я рада, что у меня серьезное образование и знания культуры. И то, что я пожила в Европе, говорю на английском, французском, немецком, итальянском, немного на испанском, помогает мне лучше понимать музыкальные произведения европейских авторов. Эти знания иногда складываются воедино. И помогают найти контакт с такими сложными личностями и профессионалами, как музыканты. Здесь психология, философия, педагогика. Для того чтобы быть хорошим дирижером, нужно как можно больше всего уметь. Например, желательно знать терминологию каждого оркестранта. Это миры: вокалисты, духовики, струнники, клавишники. Это очень требовательная, но и очень интересная профессия.
N: — Встречаются ли в музыкальной среде примеры дедовщины и сексизма?
Л.Н.: — Это встречается везде. И я отношусь к этому с пониманием. У людей есть на то свои причины. Но при этом я хочу, чтобы мне давали шанс себя проявить. Да, так сложилось, что дирижеры — в большинстве мужчины. Но пол не гарантия успеха. Главное — это личные качества, образование, понимание музыки и людей. Мне знакомы опасения музыкантов перспективой руководства ими женщиной. В чем-то это понятно. Но меня это не пугает, а делает задачу еще более интересной. В каком-то смысле это мой плюс, моя уникальность в этой профессии.
N: — Как вы стали работать с ростовским оркестром?
Л.Н.: — Еще до моего отъезда за рубеж мне хотелось быть полезной своей родине. Моя мечта — создание своего коллектива. В нем будут работать музыканты, которые хотят работать именно со мной. Для них не важен будет мой пол, но важны мои идеи. Я активно работаю над этим. Базой для этого оркестра будет Ростов-на-Дону. Так сложилось, что здесь у меня много друзей и союзников, с которыми связывают общие интересы и планы. Здесь меня всегда тепло встречают. Надеюсь на нашу долгую совместную творческую жизнь.
