«Спрос на рыбу вырос»
В этом году 5 местных рыбоводных хозяйств, входящих в ассоциацию «Большая рыба», вырастили около 5 тыс. тонн товарной рыбы, что превышает прошлогодний показатель на 200 тонн. Как отмечает управляющий ассоциации Александр Ершов, спрос на рыбу увеличился из-за роста цены на птицу и введения продовольственного эмбарго.
Примерно половина сбыта ассоциации «Большая рыба» приходится на Москву и Санкт-Петербург, остальная часть — на Ростовскую область и Краснодар. Ассоциация развивает выращивание малька, реализуя его другим рыбоводным хозяйствам, в прошлом году объем продаж этой продукции составил около 400 тонн.
N: — Какие примерно объемы выращивания рыбы у «Большой рыбы» в этом году? А.Е.: — В ассоциации выращено около 5 тыс. тонн товарной рыбы, это на 200 тонн больше, чем в 2014 году. Сейчас мы пересаживаем рыбу в садки для зимнего хранения. В целом этот год выдался неплохим: урожай зерновых был хорошим (в основе кормов для нашей рыбы — зерно), погодные условия тоже благоприятствовали. Я вижу сейчас хороший спрос на рыбу, поэтому уверен: все что вырастили — продадим. Причем с нынешнего года спрос на рыбу вырос, и на это повлияло несколько факторов. Во-первых, существенно выросла цена на птицу. Именно птица является конкурентом рыбы на рынке. Теперь же эти продукты торгуются примерно в одном ценовом диапазоне. Во-вторых, на увеличение спроса оказало влияние и введение продовольственного эмбарго. На мой взгляд, завозить рыбу в Россию из других стран при огромном потенциале ее внутренних водоемов — просто преступление. К сожалению, много лет рыбоводству не уделялось достаточного внимания со стороны государства. В результате при больших возможностях в нашей стране во внутренних водоемах выращивается всего 170 тыс. тонн рыбы в год, в то время как в Китае — 8 млн тонн, хотя большую часть этой страны занимает пустыня. Для активного развития рыбоводства нужна не только поддержка государства, но и вложения инвесторов в это направление.
N: — Почему предприятия вашей ассоциации отказались от идеи заниматься рыбопереработкой? А.Е.: — Это совершенно другой вид бизнеса. Мы хорошо умеем выращивать рыбу, но не перерабатывать ее. Зачем фермеру мукомольный завод, в котором он не разбирается? Вот и нам ни к чему это направление. К тому же у нас нет на него денег.
N: — В какие регионы сейчас поставляете рыбу? А.Е.: — Около половины нашего сбыта приходится на Москву и Санкт-Петербург, другая же часть — на Ростовскую область и Краснодар. При этом доля продаж, приходящаяся на Москву, немного уменьшилась. Не знаю, с чем именно это связано, возможно, с большим присутствием форели на этом рынке. Нашей рыбой в основном торгуют индивидуальные предприниматели, которые развивают бизнес по продаже свежей рыбы. В прошлом году нам даже не хватило рыбы, чтобы удовлетворить спрос. С торговыми сетями мы по-прежнему не работаем, да и они никогда не будут торговать живой рыбой. Не тот формат. Сетям интересен другой продукт — охлажденная почищенная рыба, для которой необходим перерабатывающий комплекс.
N: — Ранее вы сообщали, что готовы поставлять рыбу в рыбколхоз им. Мирошниченко, который начал перерабатывать ее в охлажденные стейки и филе. Удалось ли уже начать поставки? А.Е.: — Пока нет. Мы вели переговоры по этому поводу в прошлом году, но когда у этого рыбколхоза возникла потребность в нашей рыбе, она уже продавалась по максимальной цене, и для них это было невыгодно. Сейчас, пока идет отлов рыбы, цена на нее еще невысока, и я предложил им заказать сразу.
N: — Есть ли планы увеличивать объемы производства? А.Е.: — Мы удовлетворены нашими результатами, но пределов совершенству нет. У каждого рыбоводного предприятия есть своя планка, которая характеризуется показателем рыбопродуктивности. Прудовое хозяйство является финансово-эффективным, если этот показатель находится в пределах 24–25 центнеров с га. У нашей ассоциации эта величина равна 22 центнерам с га. Казалось бы, чем больше рыбы — тем лучше. Но если у хозяйства уже неплохой показатель рыбопродуктивности, то прирост в объемах производства будет стоить неоправданно дорого, поскольку он обеспечивается за счет хороших кормов, которые стоят минимум 160 рублей за кг. В результате вырастет себестоимость продукции, а рентабельность, наоборот, снизится. Поэтому объем производства в 5 тыс. тонн в рамках нашей ассоциации — оптимальный, работаем с рентабельностью 20–30%. У нас есть возможность увеличить объемы выращивания толстолоба, на которого раньше был небольшой спрос, на 1 тыс. тонн с нынешних 700 тонн.
Теперь спрос растет, и если такая тенденция будет наблюдаться и дальше, мы будем наращивать объемы его выпуска.
N: — Как развивается выращивание рыбопосадочного материала в вашей ассоциации? А.Е.: — Мы активно развиваем это направление, в прошлом году реализовали около 400 тонн малька. Это гибрид двух пород карпа, который растет на 30% быстрее, чем обычный. В этом году ориентируемся на большие объемы продаж. Пока мы производим малька больше, чем сможет проглотить рынок. И спрос на него будет сильно зависеть от того, сколько малька вырастят в Краснодаре и Белгороде, поскольку его у нас приобретают многие хозяйства именно из этих регионов. Конечно, реализовываем его и местным рыбоводным хозяйствам.
N: — Каков сейчас уровень конкуренции? А.Е.: — Конкуренция всегда есть, но я отношусь к этому совершенно спокойно. Думаю, ее боится тот, кто не уверен в своих силах. С появлением ассоциации у нас даже возникла небольшая конкуренция между хозяйствами, входящими в нее, но это нормальное явление. Раньше хозяйства производили в совокупности около 3,8 тыс. тонн рыбы, в ассоциации же этот показатель вырос до 5 тыс. тонн. Каждое созданное предприятие получило своего хозяина, а не «великого и ужасного» Ершова, которого на всех не хватало. Рыбколхоз им. И. В. Абрамова был реорганизован, принадлежащие ему пруды выкупили хозяйства, которые затем вошли в ассоциацию. Сама ассоциация входит в состав «Ростоврыбкома» и ассоциации «Росрыбхоз», которые оказывают нам поддержку в вопросах законодательной базы, ветеринарии. Вступить в ассоциацию «Большая рыба» могут и другие предприятия, ежегодный взнос каждого участника определяется индивидуально, поскольку составляет определенный процент от его объемов реализации.
N: — Получаете ли государственную поддержку? А.Е.: — В прошлом году все предприятия, входящие в ассоциацию, получили в совокупности 5 млн рублей из федерального бюджета на проведение противоэпизодических мероприятий, направленных на борьбу с болезнями рыбы. Из областного бюджета было выделено 57 млн рублей на поддержку аквакультуры, рыбоводства и переработки, из которых предприятия нашей ассоциации получили около 3 млн рублей.
N: — Отразилось ли на вашей деятельности повышение курсов валют? А.Е.: — Не сильно, мы импортонезависимы: у нас свой комбикормовый завод, корма производятся из местного зерна. Оборудование у нас российское, поэтому мы мало зависим от импортных поставок.
N: — В Неклиновском районе таганрогской компанией заявлен проект строительства рыбоводного хозяйства по разведению осетровых стоимостью 1,2 млрд рублей. На ваш взгляд, чем вызвано желание инвестировать в это направление? А.Е.: — Осетроводство престижно: какое же праздничное застолье без черной икры и белужьего бока? Но для меня остается непонятным, почему производство деликатесной продукции активно поддерживается на законодательном уровне, субсидируется из бюджета государства, а значит, и за счет тех, кто черную икру употребляет нечасто? Почему это направление выделяется в приоритетное по сравнению со всеми другими видами рыбоводства и в том числе его основой — выращиванием карпа и растительноядных?
Если инвестор готов вкладывать деньги в строительство и эксплуатацию осетрового товарного хозяйства и ждать 6–8 лет первой отдачи от этих вложений, то такому инвестору низкий поклон и пожелание всяческих успехов. Но когда из осетровых проектов делают доильную установку по получению субсидий от государства, то это плохо. Эти деньги могут быть использованы более эффективно и с лучшей отдачей для импортозамещения рыбной продукции.
