«Цель инвестиций — сохранение экспортного потенциала»

По итогам I полугодия ОАО «Шахтоуправление “Обуховская”» стало единственной компанией в Ростовской области, которой удалось наращивать добычу угля в условиях снижения спроса. Год назад ее собственником стала группа компаний ДТЭК, которая принадлежит украинскому миллиардеру Ринату Ахметову. ДТЭК купила три шахты: ОАО «Шахтоуправление “Обуховская”» (шахта «Обуховская» и обогатительная фабрика), ОАО «Донской антрацит» (шахта «Дальняя») и ООО «Сулинантрацит» (шахта № 410). С 15 июня прошлого года ими управляет гендиректор ОАО «Шахтоуправление “Обуховская”» Игорь Прядильщиков, работавший в свое время на знаменитой воркутинской шахте «Воргашерская» и руководивший местной шахтой «Садкинская». Он рассказал корреспонденту N, почему нет проблем со сбытом обуховского угля, а также прокомментировал претензии других угледобытчиков к ДТЭК в связи с поставками украинского угля на НчГРЭС.


N: — Какие изменения произошли на шахтах, купленных ДТЭК, за год работы?

И.П.: — В июне прошлого года добыча на «Обуховской» не велась из-за износа оборудования. Подготовительные работы не проводились. На «Дальней» добычи также не было, но шла подготовка лавы № 301. Шахта № 410 находилась на сухой консервации. Обогатительная фабрика стояла. Коллектив составлял около 2,2 тысячи человек. Поэтому начали с приобретения, ремонта и замены оборудования. Была восстановлена работоспособность лавы № 24 на «Обуховской», смонтирована и сдана в эксплуатацию лава № 301 на «Дальней». В июле 2013 года сдана в эксплуатацию лава № 26, оснащенная новым лавокомплектом, во второй декаде сентября сдается лава № 3018 на «Обуховской». Оснащены оборудованием и сданы в эксплуатацию шесть проходческих забоев. Еще три готовим.

Отремонтированы административно-быто­вые комбинаты на двух шахтах. Реализована программа по охране труда. Очистили территорию «Обуховской» от разлива мазута, рекультивировали дымящий террикон, душивший город Зверево.

Численность коллектива увеличилась до 2850 человек. Средняя зарплата выросла на 61% и составляет сейчас 27,6 тыс. рублей. Это на уровне ведущих предприятий области. Наши минимальные тарифные ставки превышают те, что предусмотрены Федеральным отраслевым тарифным соглашением, более чем на 40%. Подземный горнорабочий 1-го разряда (как правило, это ученики) получает минимум 10 тыс. рублей, у квалифицированных рабочих основных специальностей начисленная зарплата превышает 50 тыс. рублей. В 2012 году инвестиции составили 1,1 млрд рублей. В этом году планируем освоить около 2 млрд рублей.

N: — При покупке ДТЭК заявляла, что планирует экспортировать часть добываемого в области угля в Европу. Это уже происходит?

И.П.: — Примерно половина добываемого угля идет на экспорт: в Бельгию, Болгарию, Боснию, Грецию, Германию, Португалию. Еще 25–30% поставляем в Украину. Около 20% в этом году продали в России.

N: — В этом году в области, по данным Минпрома, будет добыто 5,3–5,4 млн тонн. Примерно половину потребит НчГРЭС. Кто купит остальной уголь?

И.П.: — Помимо НчГРЭС есть традиционные потребители крупно-средних сортов, потребители в соседних регионах. Свое слово еще не сказала погода. Что касается нашего шахтоуправления, то все, что мы добываем, находит сбыт.

N: — В конце августа на совещании по ТЭКу в Кемерово Владимир Путин обратил внимание на то, что внутреннее потребление угля в стране за 5 лет сократилось на 7%, а добыча и экспорт при этом растут. Однако нестабильная ситуация на внешних рынках угрожает развитию отрасли. Все, чем могут помочь власти, — это поставить задачу развивать угольную генерацию, что и было сделано в Кемерово. Ничего больше Владимир Путин не пообещал.

И.П.: — ДТЭК работает в тех же условиях, что и все компании на российском рынке. Это частная компания, и поэтому финансовой поддержкой со стороны государства она не пользуется и не претендует на нее. В Украине часть шахт принадлежит государству, вот эти предприятия могут пользоваться господдержкой, но Украины, а не России.

N: — В I полугодии добыча угля в области сократилась на 17,4%. Отгрузка упала еще больше — на 21,5%. Причины, по данным Ростовстата, — исчерпание запасов, поломка оборудования, снижение спроса на уголь. Благодаря чему вашим шахтам удается на этом фоне наращивать добычу?

И.П.: — Может быть, у нас более сложные условия добычи, но зато у нас уголь высококачественный. Содержание серы в нем менее 1%, и поэтому он востребован в Европе, где высоки экологические требования. Мы имеем возможность шихтовать (смешивать. — N) его с добываемыми в Украине углями антрацитовой группы, где содержание серы чуть выше требуемого, и тем самым поддерживать значительный объем поставок группы на экспорт. Никто там не закрывает угольные ТЭС, поэтому перспективы есть. Для большей части добываемых в Ростовской области углей выход на внешний рынок затруднен по причине их более высокой серности.

N: — Украина всеми силами пытается ослабить свою зависимость от «Газпрома», переводя часть генерации на уголь. ДТЭК, как известно, тоже производит электроэнергию. Не остынет ли интерес к донским шахтам в случае снижения цен на газ для Украины?

И.П.: — Логика инвестиций в донские шахты заключается в сохранении экспортного потенциала украинских антрацитовых активов ДТЭК (при шихтовании низкосернистого российского угля и более сернистого угля ряда украинских шахт), а также в улучшении шихты на электростанциях ДТЭК. Интерес к донским шахтам ДТЭК не основывается на возможности заработка на разнице между ценами на электроэнергию и энергоносители. Для достижения паритета в стоимости электроэнергии, производимой из газа и угля, цена на газ должна составлять не более $ 250 — на сегодня это недостижимо. В недавно принятой энергетической стратегии Украины говорится о необходимости диверсификации источников энергии и повышении энергонезависимости страны. Соответственно, любые предприятия энергоотрасли будут работать на достижение этой цели. Энергонезависимость обеспечивается в первую очередь наличием собственных ресурсов. Временное потенциальное снижение цен на газ не сможет гарантировать сохранение цены газа ниже паритета угля на долгий период.

N: — Кто ваши основные конкуренты на российском рынке?

И.П.: — Особой конкуренции не ощущаем.

N: — На НчГРЭС уголь поставляете?

И.П.: — Мы сотрудничаем с энергетичес­кими компаниями области. Однако в настоящий момент не производим отгрузку угля на энергетику.

N: — Вы наверняка знаете о конфликте, который разгорелся вокруг поставок угля на НчГРЭС в начале года. Станция склоняла местные шахты к снижению цен, приводя в пример украинский уголь, который ей поставляет ДТЭК. Он обходится ей на 15% дешевле ростовского. ДТЭК обвинили в недобросовестной конкуренции. Представитель «Донугля» говорил нашему корреспонденту, что уголь ДТЭК имеет более низкую цену за счет того, что компания получила в концессию два крупнейших угольных объединения «Ровенькиантрацит» и «Свердловантрацит» и теперь может не закладывать в цену инвестиционные затраты. Агентство «Интерфакс» 9 сентября со ссылкой на Минпром сообщило, что проблемой озаботился губернатор.

И.П.: — Информации о том, насколько уголь, добываемый украинскими шахтами ДТЭК, дешевле или дороже ростовского, я не имею. Но должен сказать, что мы поставляли уголь по цене, соответствующей его качеству. Поэтому о демпинге не может быть и речи.

Объем инвестиций ДТЭК в развитие «Ровенькиантрацита» и «Свердловантрацит» за 2009–2013 гг. составляет $ 500 млн. На 2014 г. запланировано инвестировать еще $ 192 млн. ДТЭК имеет возможность предлагать потребителю конкурентоспособную продукцию по оптимальной цене, так как проводит серьезную работу по повышению эффективности всех звеньев бизнеса, активно модернизирует свои активы. ДТЭК не оказывает существенного влияния на баланс угля в Ростовской области: объем экспорта соответствует объему импорта. В 2012 году объем всего импорта угля из Украины составил 0,1% от товарной продукции, произведенной в России; доля поставок украинского энергетического угля на российский рынок составляла 0,4%. Поэтому обвинения в недобросовестной конкуренции и инициативы по введению ограничений на ввоз угля из Украины не имеют экономических предпосылок, а также не соответствуют принципам свободной конкуренции и рыночных отношений.

N: — Какова в последние годы динамика цен на уголь на внутреннем и внешнем рынках?

И.П.: — Экономика еврозоны замедляется. Поэтому в целом на внешних рынках спрос на уголь снижается. Это приводит к проблемам со сбытом угля шахтами и падению цен. За последние два года средние цены на европейском рынке снизились примерно на 37% — со 120 $/т до 76 $/т (согласно индексу API2). Проблема профицита угля актуальна и для рынков стран СНГ. К примеру, цены на уголь марки АШ на внутреннем рынке России за последние два года снизились на 15%, по данным «Металл-Курьера».

N: — Как вы думаете, в перспективе Европа будет потреблять больше угля?

И.П.: — Точно сказать сложно, все будет зависеть от состояния мировой экономики. Но в целом сегодня в мире на угле вырабатывается около 40% электроэнергии. По прогнозу Международного энергетического агентства, к 2018 году он практически достигнет паритета с нефтью в качестве основного источника энергии. Европа пока не намерена отказываться от угольных ТЭС и делает ставку на новые экологически чистые технологии его сжигания. Поэтому спрос на этот энергоресурс в мире, и в Европе в частности, будет расти.

N: — Год назад ДТЭК заявляла, что планирует довести годовую добычу на ростовских шахтах до 2 млн тонн. Каков прогнозируемый объем на этот год и когда вы планируете достичь намеченного показателя?

И.П.: — В 2013 году добыча планируется на уровне около 1,3 млн тонн. На 2 млн тонн должны выйти в 2015 году. Далее максимальная производительность по всем трем шахтам может составить 3 млн тонн. План добычи составлен до 2030 года.

N: — По текущим показателям добычи у вас 4-е место среди угольных компаний области. Если планы будут реализованы, то…

И.П.: — …то мы станем на ведущую позицию среди угледобывающих компаний в Ростовской области.

N: — Какова финансовая ситуация на купленных шахтах?

И.П.: — На безубыточный уровень мы выйдем в IV квартале этого года. В 2015 году шахтоуправление станет прибыльным.

N: — Каковы источники и структура инвестиций компании?

И.П.: — Финансирование ростовских шахт происходит за счет внутригруппового финансирования.

N: — Оцените, пожалуйста, ситуацию на рынке труда. Есть кому работать на возрождаемых шахтах?

И.П.: — Кадровая проблема стоит остро во всей экономике. Особенно не хватает электрослесарей, сварщиков, токарей, фрезеровщиков, машинистов электровозов. Обучаем сами, сотрудничаем с профтехучилищами в шахтерских городах. Сначала столкнулись с недоверием. Потом люди увидели, что появилось оборудование, улучшились бытовые условия, стало полегче. Сейчас увеличим число забоев, понадобятся взрывники. Таких узкоспециализированных работников на рынке нет. А те, которые есть, кочуют с шахты на шахту. Сейчас мы возим на работу людей из Зверево, Шахт, Гуково, Новошахтинска, Донецка, Каменска, то есть со всей округи в радиусе 60–70 км. Текучка при этом, признаюсь, большая — до 2% в месяц. Для того чтобы решить кадровые проблемы, нужны совместные усилия бизнеса и государства.

N: — Сколько еще людей вам понадобится для выхода на 3 млн тонн?

И.П.: — Ориентировочно 400 человек как основных, так и вспомогательных профессий.

N: — Спрос на какие местные товары и услуги при реализации инвестпроектов на территории области предъявит ваша компания в наиболее значительном объеме?

И.П.: — Стройматериалы, металлы, электрооборудование. Большую часть горного оборудования нам поставляют «Горные машины» (Украина). В Ростовской области горная промышленность значительно свернулась по сравнению со временами «Гуковугля», «Ростов­угля». Знаменитый Каменский машзавод сейчас стал просто ремонтным цехом. Часть оборудования покупаем в Шахтах. У нас много строительных субподрядчиков. Сейчас, например, строим главную вентиляционную установку на шахте «Дальняя». Но хороших строителей мало. Опять же мало узких специалистов. Промышленных альпинистов для ремонта зданий обогатительной фабрики, например, пригласили из Ростова.

N: — Вы планируете воспользоваться какими-либо формами господдержки инвесторов при реализации инвестпроектов?

И.П.: — Для этого нужны проекты, связанные с энергосбережением, коммуникациями, экологией, социальной сферой, а мы их уже выполнили за собственные средства в начале своей деятельности. Рассматривали мы в областном правительстве проект второй нитки водовода в Зверево, но пока не совсем получается по сумме.

N: — Каковы основные риски в реализации проектов на территории Ростовской области?

И.П.: — Рынок труда. Мы о нем уже говорили. Будем готовить работников на базе нашего УКК, возрождать ПТУ № 64 в Зверево, повышать уровень зарплаты до конкурентоспособного по сравнению с другими регионами. Также есть проблемы с регуляторными органами в части повышения тарифов на ж.-д. перевозки, электроэнергию, лояльности конт­ролирующих органов к нашим активам.

N: — Президент Путин недавно обратил внимание на то, что центры прибыли шахт должны быть в России. ДТЭК в этом смысле какую позицию занимает?

И.П.: — Центры прибыли должны быть там, где эта прибыль формируется, — это требование налоговых органов. Говоря о высказывании президента России, можно предположить, что он указал на необходимость выполнения налоговых требований, недопустимость использования схем оптимизации налогов. Эта позиция резонна и отвечает требованиям законодательства. Центр прибыли у нас здесь. И налоги и в федеральный, и в местный бюджеты мы платим значительные.