«Сам кофе не пью, открывался для людей»
Выпускник РИНХа Роман Ажогин развивает кофейни YEP COFFEE. Свою первую кофейню он открыл по франшизе. Помучившись с чужой франшизой, молодой предприниматель решил создать собственную.
Начать собственный бизнес в Ростове можно относительно легко. Для этого не нужны миллионы. Нужны лишь желание и известное упорство. И то и другое были у студента РИНХа Романа Ажогина, который воспользовался разными форматами поддержки начинающих предпринимателей для создания собственного бизнеса.
N: — Почему стали заниматься кофейным бизнесом?
Р.А.: — Три года назад я заканчивал 4-й курс РИНХа, учился на математика. Понятия не имел, чем займусь после университета. С начала 2016 года, как раз перед выпуском, стал посещать бесплатные предпринимательские курсы в ЦФГ (Центр финансовой грамотности), в «Новом Ростове» (муниципальный центр развития предпринимательства), участвовал в программе «Ты — предприниматель». В то время возле РИНХа была всего одна кофейня, которая до сих пор работает. Некоторые однокурсники жаловались на кофе, вот я и подумал, что стоит открыть кофейню. Но кофе я сам не пью.
N: — Тогда почему решили открыть кофейню?
Р.А.: — Я думал, что людям нравится кофе, поэтому открывался для них. Я знал, что есть потребность и что через университетских знакомых информация распространится. Основная аудитория тогда и сейчас — студенты моего вуза. До этого тоже много чего хотел открыть — школу танцев, потому что раньше танцами занимался, студию фото-видео, потому что видеосъемками свадебными занимался, и т. д. Все равно компетенций для этого было мало. Мне хотелось чего-то нового.
N: — Где вы нашли средства для открытия кофейни?
Р.А.: — Я изначально хотел сделать не просто кофейню, а опробовать формат франшизы. Сначала решал, какую из франшиз приобрести. Из трех выбрал одну, новосибирскую, и на ее условиях открылся. Были небольшие свои накопления, и также написал бизнес-план, взял кредит в «Центр-инвесте» на 300 тыс. рублей и в 360 тыс. уложился. 1 июня 2016 года открыл кофейню, еще и с финансовой подушкой.
N: — На каких условиях вы купили новосибирскую франшизу? Чем она вас не устроила?
Р.А.: — Каждый из франчайзи, а помимо меня было еще 5–6 заведений по Ростову, заплатил паушальный взнос от 100 до 200 тыс. Взамен нам просто выслали инфопакет с устаревшими руководством и какими-то дизайнерскими макетами. Регламента, как настраивать систему кофейни, не было, и контакт со мной, как и с остальными, продавец почти не поддерживал. Скооперировался с теми, кто уже открылся, и мне помогали, советовали, как работать. Я ведь, будучи студентом, вообще не понимал, как эта система устроена. Прочитал договор, где мне продают франшизу, и думал, что мне со всем помогут. И только спустя несколько месяцев понял, что компания просто зарабатывает на паушалках, они не хотят качественно развивать франшизную сеть и помогать своим франчайзи. Отсутствие помощи, которая, по идее, быть должна — это и не устроило. Я понял, что нет смысла платить роялти, расторг договор и сделал ребрендинг. Это был январь 2018 года.
N: — В какой момент вы поняли, что хотите развивать собственный бизнес?
Р.А.: — Мы расторгли договор, я символично снял их вывеску и стал заниматься изменениями. Первую кофейню открыли уже в июле. За один квартал в Ростове открылось 7 кофеен. Я называл это партнерской сетью, так как просто передавал партнерам лицензию пользования своим брендом. Так как бренд YEP COFFEE на этапе регистрации товарного знака, то франшизный договор я не могу заключать, потому что у меня нет документа о владении знаком. Но уже на этом этапе я могу развивать свою франшизную сеть, просто договор будет не франшизный, а лицензионный. Срок оформления обычно составляет 1,5 года, поэтому до конца года у меня уже все будет готово на бумаге.
N: — Сколько у вас сейчас кофеен?
Р.А.: — В Ростове их осталось две. Обе находятся в центре — на Ворошиловском и на Суворова, где я изначально открывался. Я, собственно, хотел развиваться через продажу франшиз по России, просто набирался опыта и практики, открывая кофейни со своими знакомыми. Первая франшиза уже приобретена в Новосибирске. Там и в Новокузнецке люди в процессе поиска места. В Рязани продано наставничество. И с остальными городами — Москва, Новокузнецк, Владивосток, Азов, Краснодар — сейчас ведем переговоры о франшизе либо наставничестве. В Ростове у меня тоже есть подопечные по наставничеству — сейчас 2 кофейни в запуске и 3 в поиске места.
N: — Почему из партнерской сети в 7 кофеен осталось только 2?
Р.А.: — Причины были самые разные: от закрытия фитнес-зала, где располагалась кофейня, до того, что люди передумали этим заниматься из-за сезонных спадов бизнеса. И после закрытия партнерских кофеен все свернулось в мою собственную сеть, как я и хотел. Так сказать, начать все с чистого листа с учетом прошлых ошибок.
N: — А что конкретно вы предоставляете франчайзи?
Р.А.: — Во франшизе — полностью форму ведения бизнеса. Это консультирование и обучение на этапе открытия кофейни, помощь в подборе помещения и места его расположения, создание дизайн-проекта помещения, набор инструкций и регламентов по ведению кассовой отчетности, рекомендации по взаимодействию с ФНС, Роспотребнадзором. Также рекомендации по подбору и найму персонала, руководство по продвижению YEP COFFEE, доступ к программе учета и ведения продаж, контроля персонала и склада, передача уникальной, проработанной мной собственно рецептуры напитков: кофе, лимонадов, милкшейков. Я помогаю обучать сотрудников франчайзи, проводить мероприятия, в том числе и организовать само открытие кофейни, продвижение в соцсетях, даю рекомендации по сезонному обновлению и сезонному меню. Если люди выбирают наставничество, когда концепция у них своя, то условия и цена сотрудничества обговариваются индивидуально.
N: — Сколько понадобилось средств на открытие каждой точки в Ростове и как быстро они окупились?
Р.А.: — На открытие каждой из кофеен партнерской сети требовалось от 300 до 500 тыс. рублей. Вложения согласно финансовой модели окупаются до полугода. В целом те кофейни быстро окупились, и причины закрытия не были связаны с их убыточностью.
N: — На каких условиях вы сейчас продаете франшизу? И как люди не из Ростова о вас узнают?
Р.А.: — Средняя стоимость франшизы сейчас — 180 тыс. руб. Это цена ниже среднего для формата «кофе с собой». В основном продают по 250 тысяч. 120 тыс. рублей — это паушальный взнос, минимальная цена за такой формат, и еще должны быть свои инвестиции на открытие, тысяч 300. Итого — 420 тысяч рублей на кофейню. А люди узнают благодаря таргетированной рекламе в Facebook и Instagram и вебинару с одной журналисткой, которая ведет аккаунт в том же Instagram, где разбирает бизнесы. После вебинара у меня купили наставничество в Рязани.
N: — Почему, как вы думаете, люди идут к вам за помощью? Что мешает им открыть кофейню самостоятельно?
Р.А.: — Наверное, опыт. 3 года ведения кофейного бизнеса — это на самом деле много, учитывая, что многие кофейни после открытия не выдерживают конкуренции, спада из-за сезонности и закрываются. Плюс прозрачность. Прописана наглядная и, самое главное, работающая модель ведения бизнеса. Я документально передаю франчайзи регламенты по запуску кофейни, по планированию, по ведению учета. В общем, все, о чем говорил ранее, — от запуска кофейни до ведения самого бизнеса. И естественно, немалую роль играет цена франшизы. 120 тысяч рублей за формат «кофе с собой» — это низкая цена относительно других франшиз.
N: — Что YEP COFFEE представляет собой сегодня?
Р.А.: — YEP COFFEE — это пока 2 кофейни в Ростове и одна в процессе планирования в Новосибирске. Но, как я уже сказал, планирую расширять сеть по Ростову и запускать франшизу по России. Новая сеть будет усовершенствованным продолжением YEP. Пока не хочу раскрывать все карты. Сейчас я в поиске инвестора, требуется финансовая поддержка в 1,5 млн рублей. На эти деньги нужно закупить оборудование, сделать ремонт. А по России мне требуются инвестиции на консультационные услуги — финансовая модель уже прописана, осталось найти инвестора, который готов дать 1 млн на оформление франшизы по стране, чтобы создать управляющую компанию, вложить в доупаковку оформления франшизы и в маркетинг. Инвестору достается доля в 30%. Сроки окупаемости этих средств также прописаны в финансовой модели.
N: — Почему вы не хотите обратиться в банк?
Р.А.: — Банк — это заметная переплата на процентах, к тому же работа с инвестором позволяет распределить риски. За счет этих финансов можно быстрее развиваться, чем за счет банковских кредитов. Инвестор — это своего рода подушка безопасности. К тому же это еще +1 партнер в компании, который может мотивировать меня, потому что в одиночку компанию строить тяжело. Он может и финансами помочь, и советами, и связями.
