Не настолько протестны
Эксперты усомнились в том, что Ростовскую область можно считать лидером российских протестов.
В начале ноября Центр экономических и политических реформ (ЦЭПР) обнародовал рейтинг протестной активности населения. Ростовская область заняла в нем второе место по уровню протестности, уступив только Санкт-Петербургу. Представители власти региона, удивившись, попросили ЦЭПР объяснить методику подсчета, потому что официально в области было зафиксировано в 10 раз меньше протестных акций, чем указано в рейтинге. Политологи отмечают, что пенсионная реформа подстегнула протесты повсеместно и напряжение в обществе растет, но не считают ситуацию в регионе «лидерской».
Начальник управления социально-политических коммуникаций правительства Ростовской области Максим Даниленко сообщил N, что не может согласиться с данными Центра экономических и политических реформ (ЦЭПР) о том, что Ростовская область является одним из лидирующих регионов в стране по уровню протестной активности.
— Нас удивила позиция области в этом рейтинге, к тому же из опубликованных данных непонятно, как осуществлялся подсчет. Мы направили письмо руководству Центра, в котором попросили разъяснить методику и алгоритм расчета, источники информации о протестных мероприятиях. Однако ответа мы, к сожалению, так и не получили. Ну и само содержание вызвало вопросы. К примеру, там есть указание на тысячные акции протеста в регионе. Я ответственно заявляю: у нас таких массовых мероприятий не было ни в 2018-м, ни в прошлом году. В рейтинге заявляется о 2,5 тысячи протестных акций, это более чем в 10 раз превышает зафиксированный нами уровень. В этом году в области прошли две крупные избирательные кампании — по выборам президента страны и по выборам депутатов областного Законодательного Собрания, в рамках которых состоялось большое количество агитационных акций. Не смотря на это, за три квартала 2018 года было проведено меньше 200 публичных мероприятий, самое крупное из которых собрало 400 человек. Для нас этот рейтинг остается загадкой, и я не могу согласиться с его выводами. Уровень протестной активности в области гораздо ниже, чем в других регионах РФ. Я не считаю, что этот рейтинг отражает объективную ситуацию в области.
По мнению, политолога Александра Мамитова, протестность уместнее измерять не митингами, а голосами на выборах.
— В представленном исследовании единственным средством измерения являются митинги. Активность в количестве нескольких десятков человек, как это происходит в Ростове, — это не протестные настроения. Протест — это когда народ массово проявляет свое недовольство, голосуя, — примерно так, как это было в Приморье, Хакасии, во Владимирской области. Ростовская область не подходит под такого рода электоральные замеры. Здесь свой «опыт» организации избирательного процесса. Я полагаю, невозможно в современной России грамотно аналитически просчитать уровень протестных настроений. Это можно сделать только по честным результатам голосования, которых, к сожалению, на большей территории страны просто нет.
Политолог Александр Джадов отмечает, что в докладе ЦЭПР есть интересные выводы, но имеются и методологические нестыковки.
— Тенденции отмечены верно, но из каких численных показателей и по какой методике область попала на 2-е место, не могу ответить. Считали в абсолютных показателях или в процентных? Ростовская область входит в пятерку крупнейших регионов страны. В количественном выражении у нас будет больше оппозиционного электората. Но 1% в Москве и у нас — это, гипотетически, 100 тысяч и 10 тысяч человек. Более адекватно проблему можно измерить только интегральными индикаторами: взять статистику в МВД, провести уличные опросы, оценить активность групп в социальных сетях — необходимо 5-7 показателей, чтобы делать такие заявления.
Также сложно измерять общий уровень протестности только по результатам голосования, полагает эксперт.
— После последних выборов в ЗС у нас в областном парламенте 6 партий, и это показатель определенной протестности, но, если сравнить с другими регионами, у нас обстановка более чем стабильная.
Политконсультант Владислав Волков напоминает, что рост протестных настроений, спровоцированный пенсионной реформой, сделал их всеобщими:
— Это тот самый случай, когда протесты вышли за пределы той социальной группы, которая называется «рассерженные горожане». После истории с пенсиями протесты перестали быть городским трендом и стали всеобщим. Это подготовило хорошую почву, в которую были посеяны семена целой кучи нерешенных проблем: начиная с транспорта и заканчивая медициной, образованием и так далее.
Мы не раз в ходе разных избирательных кампаний измеряли готовность населения к протестному выходу на улицу. Она была нижайшей в Ростовской области. А на недавних выборах мы увидели совершенно другую картину, и те, кто говорит, что у нас все по-прежнему тихо, лукавят. Парад хейтерства в соцсетях по поводу любой проблемы — с тем же транспортом. Сейчас даже малейшая девиация сразу вызывает максимальный негатив — и это факт.
Мне кажется, в Ростовской области чувствуется определенный заказ со многих сторон. Это понятная для меня стратегия, направленная на то, чтобы представить ситуацию в области как максимально нестабильную, а областную власть — как не справляющуюся с ситуацией в регионе. В нулевых такие кампании часто развивались в отношении тех регионов, где губернатор засиделся, не понимает намеков, тогда малые протестующие группы использовались для раскачивания объективных обстоятельств. Но, даже если подобного рода заказ есть, не очевидно, что он сработает.
