«Северный тоннель может быть интересен бизнесу»

Ростовские власти после майских праздников начнут строить дорогу в Левобережной промзоне. В этом году муниципалитет купит первые детские садики, построенные для него частными предпринимателями. На строительство коммерческих объектов между пр. Ворошиловским и Богатяновским Спуском на набережной власти наложат табу.


N: — Зима, начавшаяся снежно-транспортным коллапсом, заканчивается. Какие выводы сделаны?

М.Ч.: — В декабре выпала почти годовая норма осадков для города, и хотя мы готовились к работе в зимних условиях, такая погода застала врасплох. Любой снегопад для крупного города — это коллапс: очень плотная дорожно-транспортная сеть, много автомобилей. Водители не всегда готовы работать в таких условиях — это и летняя резина, и опыт. Аварии всегда приводят к пробкам, а если идет снег, то тем более.

Многое зависит от человеческого фактора. Те, кто не вывел технику для уборки улиц в полном объеме, наказаны. Я никого не оправдываю. Мы еще прошлым летом провели конкурс, закупили новую технику, чтобы переходить на технологию обработки дорог увлажненной солью, а не пескосоляной пастой. Соль быстрее вступает в реакцию, она более активна и эффективна. Часть районов уже работает с увлажненной солью. Так вот, получить технику мы должны были в августе, а получили в декабре, накануне коллапса, который у нас произошел. Условия контракта были сорваны, некоторые машины пришли даже не полностью укомплектованными.

В нашей работе очень сложный период — начало года. В это время нет свободных денежных ресурсов. В конце года появляются дополнительные финансовые возможности: больше поступило налогов при благоприятной финансовой ситуации, появляются сэкономленные средства, формируется резерв. Поэтому в декабре мы приняли решение купить дополнительно комбинированные машины, которые могут работать зимой и летом. В теплое время они подметают и поливают улицы, зимой — убирают снег. Такая техника нужна всегда, но на фоне декабрьского снегопада это решение вызвало неожиданный эффект. Многие стали говорить: зима на дворе, а вы, ребята, только собрались покупать машины.

N: — Недавно были опубликованы условия концессионного конкурса по строительству Северного тоннеля. О нем говорят много лет. Почему вы считаете, что бизнесу он будет интересен сейчас?

М.Ч.: — Расчеты по Северному тоннелю, с которыми я знаком, показывают, что проект может быть интересен бизнесу. У нас тяжелая транспортная ситуация на пр. Нагибина. Построить параллельную магистраль можно только в нулевом уровне, так как в этом случае минимально затрагивается экология и жизненное пространство. Проект тоннеля мы сделали давно, показывали на всех форумах, в том числе в Израиле. Заинтересованность со стороны потенциальных инвесторов была, но не явная. В последнее время тоннелем заинтересовался ряд финансовых институтов — Сбербанк и Внешэкономбанк. Они изучили его экономический эффект (по тоннелю может проходить примерно 60 тысяч автомобилей в сутки) и готовы прокредитовать этот проект. Мы провели исследование среди населения, спросив, согласны ли люди заплатить за проезд по тоннелю, и получили положительный ответ. Ростовчане готовы экономить свое время и платить за это.

Муниципалитет не будет партнером банков в этом проекте. Потенциальными участниками конкурса могут быть несколько российских организаций с необходимым опытом и производственными мощностями. К примеру, сейчас заканчиваются все работы в Сочи, высвобождается «Тоннельстрой», который там строил дороги, собрал людей, технику. У нас есть свой мостоотряд, который понимает, что городской тоннель — это престижный проект. Я убежден, что мы получим победителя в этом конкурсе.

N: — Вы не боитесь, что тоннель повторит судьбу Темерницкого моста, который из-за отсутствия нормальных подъездов и выездов на городские магистрали по большому счету не задействован?

М.Ч.: — Не боюсь. Темерницкий мост уже не пустует. Да, его проектная мощность пока не достигнута, но возможность использовать его по максимуму есть. Чтобы изменить систему подъездов к нему со стороны города, нужно 14,5 млрд рублей.

N: — Вы имеете в виду строительство Темерницкого диаметра — дороги от моста до ул. Нансена?

М.Ч.: — Когда мы делали его проект, мы еще не знали, что будем принимать чемпионат мира. Но теперь приоритетной стала задача повысить пропускную способность Ворошиловского моста ко всем будущим объектам на левом берегу Дона. Поэтому стали разрабатывать проектную документацию моста. Его новая очередь будет стоить 6–8 млрд рублей. Эту сумму за счет бюджета города мы самостоятельно не одолеем, нужна помощь и федерального центра, и субъекта федерации. Но если на левом берегу появится стадион, срочно понадобится южная рокадная дорога. Естественно, в другие городские проекты в связи с этим вносятся коррективы, и он (диаметр. — N) временно завис. Но он нужен городу. Я верю, что он будет построен.

N: — На одной из встреч с предпринимателями вы заявили, что в этом году начнется строительство дороги в Левобережной промзоне. В какой стадии находится этот проект?

М.Ч.: — Когда началась застройка промзоны, был нарушен экологический баланс. Раньше вода беспрепятственно уходила из поймы. Затем начали строить новые производственные мощности, появились своеобразные плотины. Дорога оказалась ниже уровня Дона, начала «тонуть». Чтобы это изменить, нужно было сделать новый проект, поставить насосную станцию. Это дорого, но мы идем на это. Для начала мы организовали там круговое движение, пробили временную дорогу вдоль поймы. Создали парковочные площадки для крупномерных зерновозов. Отдали землю бизнесу под обязательство сделать накопительные парковочные площадки для автомобилей, приезжающих на элеваторы или на разгрузку. Уже готов проект дороги, которая улучшит транспортное сообщение. До 1 апреля идет конкурс, и после майских праздников начинается работа.

N: — Скоро появится концессионное соглашение застройки набережной. Что вы хотите предложить концессионерам?

М.Ч.: — Этот документ уже на выходе. Мы не должны совершить ошибок, которые были в Краснодаре и Сочи. Там пришел бизнес и застроил все и вся.

N: — Чем это отличается от ростовской ситуации?

М.Ч.: — У нас совсем не так. Было сделано планировочное решение по загрузке набережной, чтобы бизнес не мог там делать все что угодно. У нас набережная разделена на несколько зон. От Буденновского до Ворошиловского — ярко выраженная развлекательная, прогулочная часть. На участок от Ворошиловского до Богатяновского Спуска мы наложили табу. Это тихая зона для тех, кто просто хочет погулять. Там не будет разрешено строить ничего из коммерческих объектов.

Концессионное соглашение предусматривает и ответственность инвестора за то, что он будет работать в рамках принятых планировочных решений. Мы разрешаем инвестировать в набережную без права распоряжения землей. Таким образом, у муниципалитета и общественности остается постоянный контроль. Там не будет высотной застройки. Мы уже все снесли от Газетного до Ворошиловского. Здесь разбиты только газоны. Там было около 20 кафе, останется пять. Но, с другой стороны, нельзя всех просто убрать. Должны быть разные заведения, рассчитанные и на детей, и на взрослых. Мы ввели ограничение: от Береговой до кромки Дона нельзя торговать спиртными напитками. Выше расположены обычные стационарные рестораны, где может продаваться спиртное.

В первую очередь мы должны понимать, что набережная — это рекреационная зона ростовчан. Мы подписали предварительное соглашение о переводе порта на левый берег в течение трех лет.

N: — Вы сказали о запрете высотной застройки, тем не менее на углу Буденновского и Береговой уже строится 25-этажный небоскреб, несмотря на резонансное обсуждение этого проекта во время публичных слушаний. Как вы относитесь к этой ситуации?

М.Ч.: — У нас проработана концепция ведения строительства, есть несколько градостроительных планов, в том числе и береговой зоны. Проходили градостроительные советы, публичные обсуждения. В результате было принято решение о том, что крупные спуски к Дону, такие как Буденновский и Ворошиловский, должны обрамляться какими-то высокими архитектурными знаками. Потом впадина, затем снова подъем. Эта концепция (так называемый принцип амфитеатра, где самые высокие точки застройки расположены на границе кварталов. — N) утверждена как основная.

Здание, которое вызвало оживленную дискуссию, может быть, спорное, но я не сторонник субъективизма. Как человек я могу ошибаться в том, что считать хорошим или красивым, поэтому для принятия решений необходимо иметь коллективное мнение профессионалов — градостроительного совета, архитекторов, результаты публичных слушаний. Эти форумы должны формировать решение, они его сформировали, выразив мнение, что проект в принципе возможен, хотя и не бесспорен.

N: — Но в этом случае речь не идет об эстетических взглядах, подобные проекты не учитывают множество инфраструктурных особенностей старого центра, в том числе то, что там нет места для необходимого числа парковок.

М.Ч.: — Все, что там построено, не имеет нарушений градостроительного регламента. Если бы они были, все решалось бы предельно просто. Влиять на такую ситуацию сложно. Я не скажу, как там обстоит дело с парковками. Но рядом располагается супермаркет «Тихий Дон». Сегодня ведется его реконструкция, собственники понимают, что дальнейшее развитие их бизнеса без решения вопроса паркинга проблематично. Человек туда просто не приедет. Мы это прошли на Б. Садовой, когда запретили там парковки, все крупные магазины оттуда уехали. К ним не шли клиенты. Если мы мешаем, бизнес меняет дислокацию. Паркинги — это серьезная проблема, мы ею активно занимаемся. По строительству двух подземных паркингов — на Соборной площади и в хоздворе парка им. М. Горького — уже объявили конкурс.

N: — Еще несколько лет назад бизнес говорил, что подобные проекты не выгодны из-за стоимости земли.

М.Ч.: — Здесь есть две стороны медали. Окупаемость действительно не такая быстрая, но сооружения можно использовать в обороте, взять под них кредит.

Другой момент: наш первый паркинг на привокзальной площади долго пустовал. Если человек может поставить машину и не заплатить при этом, он так и будет делать. А если он уже не сможет оставить машину где угодно, он будет ставить ее там, где нужно платить.

Когда на Соборной появится паркинг, он не будет пустовать, в том числе потому, что изменятся правила. Мы сейчас обсуждаем и будем вносить в Законодательное Собрание области инициативу о муниципальном штрафе за парковку в неположенных местах. За рубежом именно муниципалитеты занимаются регулированием парковочного пространства. У нас нарушение правил парковки — это нарушение ПДД, а в других странах — это нарушение эксплуатации дорог, за которые отвечает муниципалитет.

N: — Насколько это оправданно в условиях дефицита парковок? Кроме того, вымогательство на улицах со стороны странных личностей якобы за охрану оставленного автомобиля мы уже проходили.

М.Ч.: — Повторения того, чтобы мальчики с веревками стояли, отнимали деньги, допустить нельзя. Мы еле-еле избавились от этого. Это будет европейская система. Только безнал, возможно, оплата по телефону. Например, набираешь в датчике номер машины, со счета телефона снята определенная сумма. Сегодня это не отрегулировано в законодательстве. Поэтому мы будем выходить на Заксобрание, чтобы в административном порядке можно было привлекать к ответственности за неоплаченную стоянку. В марте мы обсудим это на городской коллегии. На апрельской Думе примем решение и уже потом будем просить Законодательное Собрание нас поддержать. Будут рассматриваться величина штрафов и стоимость стоянки. Уже есть инвесторы, которые готовы обустраивать такие парковки на основных магистралях.

Одновременно такие меры помогут регулировать и количество машин. Когда человек будет вынужден платить за парковку, он будет принимать решение: ехать куда-то или нет.

Мы сегодня в центре определили около 3,5 тысячи дополнительных мест, специально разметив их для парковки. Но у нас половина водителей паркуется не на этих местах, а на противоположных сторонах улиц, потому что они даже не понимают разметки. Мы планируем ввести еще 6,5 тысячи подобных мест в центре города, где можно будет парковаться. Это не новые места, это участки, которые мы отводим, рассчитывая максимальную пропускную способность дорог.

Мы еще не исчерпали эти возможности, будем расширять транспортные магистрали. К примеру, мы два года убеждали ГИБДД, что на Б. Садовой можно сделать 5 полос вместо 4. У нас стандарт полосы был 3,8 метра. За рубежом — 2,9. Сейчас наш стандарт поменяли на 3 метра. Просто нанесли разметку по-другому и увеличили пропускную способность.

N: — Вы и представители администрации неоднократно комментировали ход ремонта на пр. Шолохова, который затянулся на полгода из-за того, что компания, выигравшая подряд, не выполнила своих обязательств. Сейчас говорят, что ситуация может повториться в центре. Компания, обслуживающая дороги Кировского района, во время конкурса понизила цену контракта на 57%. Какие инструменты есть у мэрии, чтобы подобные ситуации не повторялись?

М.Ч.: — Никаких. Сначала муниципалитеты критиковали пресловутый закон № 94-ФЗ, затем присоединились субъекты федерации. Сейчас его критикуют все. Контрактная система, может быть, станет более прогнозируема. У нас выигрывают конкурсы фирмы, зарегистрированные 3 месяца назад. И делают это они для того, чтобы потом выгодно продать субподряд. Все это знают. Даже черные списки не спасают. Тут же регистрируется новая чистенькая фирма. В этом вопросе есть над чем голову поломать, в том числе государству и законодателям.

N: — Бизнес надеется на новые ставки кадастровой стоимости, которые должны быть приняты в этом году. Есть ли у города возможности в рамках согласительных процедур с федеральными и региональными органами власти изменить значения, не адекватные экономической ситуации, как это можно наблюдать на примере действующей оценки?

М.Ч.: — Это прерогатива субъекта (правительства области. — N). Теоретическая возможность есть, но практически шансов нет. Когда ФГУП «Земля» разрабатывало предыдущие предложения, из всех наших конструктивных замечаний ни одно не было принято. Я долго доказывал экс-губернатору Владимиру Федоровичу Чубу суть происходящего. Но в ответ нам говорили: «А вы регулируйте размеры платежей своими ставками». Как можно регулировать ставками размер земельного налога или арендной платы по каждому участку? Ставки регулируют размер платежей по отраслям — в строительстве, в производстве и т. д. Но при этом тут же с муниципалитета спрашивают: «А почему вы не устанавливаете максимальные коэффициенты?»

У нас сейчас около 90 дел в судах по пересмотру кадастровой стоимости земли. Происходит ее снижение в 6–8 раз. Значит, уменьшится доходная база бюджета.

N: — Вы неоднократно в последнее время говорили о том, что мэрия готова приобретать детские сады, построенные бизнесменами в рамках концессионных соглашений. Как будет выглядеть эта схема?

М.Ч.: — Мы подготовили земельные участки и будем предлагать их бизнесу. Желающих много. Схема простая: бизнес строит, мы потом выкупаем. Подсчитали, это будет для нас дешевле, чем строить самим. Сокращаются сроки из-за отказа от конкурсов, бизнес сможет оперативнее принимать любые решения. Когда мы говорим о концессии, речь идет о том, что мы даем землю там, где нам нужно построить детский садик. Устанавливаем льготную оплату этих участков, потому что высокие налоги потом войдут в цену, по которой мы будем покупать. Бизнес согласен даже на трехлетнюю рассрочку. Сейчас идет подготовка, в этом году первые такие соглашения будут заключены.

N: — Для этого создаются специализированные компании?

М.Ч.: — Нет. Бизнес может восстановить детский садик, а потом мы объявляем конкурс и покупаем. Единственное ограничение может быть связано с тем, что при формировании цены мы руководствуемся теми расценками стоимости обустройства одного ребенка, которые утвердил Минстрой. Это наш предел. Если это выгодно — бери такой подряд.

N: — В последние годы было много сказано о пресловутом гиперларьке г-на Бояркина на углу Московской и Семашко. Муниципалитет по-прежнему намерен добиваться его сноса?

М.Ч.: — Снесем. Мы подали в суд, и если он нас поддержит, снесем его, как аварийное здание. Если не получится, то в любом случае у нас проектом предусмотрено изменение трамвайного пути, потому что в действующем варианте трамвайное движение воздействует на собор. Скорее всего, трамвай будем выводить на Московскую и затем вновь уводить на Станиславского. Предпроектные решения приняты, и есть возможность, основываясь на этом проекте, предлагать собственнику выкупную цену по изъятию строения как имущества.

N: — Прокомментируйте, пожалуйста, набирающую популярность версию, согласно которой вы уже в сентябре можете оставить пост мэра и занять место сенатора от Ростовской области, приняв участие в выборах в Законодательное Собрание.

М.Ч.: — Мэром города я работаю давно и прекрасно понимаю, что всему есть определенные временные рамки. Срок моих полномочий заканчивается в 2015 году. Если смотреть, как дальше выстраивать карьеру, то я не исключаю такого варианта, но не думаю, что это стопроцентно гарантированный вариант. Чтобы стать сенатором, нужно пройти определенную процедуру. К тому же будет рассматриваться не одна кандидатура. Пока это очень туманно.