«11% жалоб касаются уголовных дел»

Аппарат уполномоченного по правам предпринимателей в Ростовской области проводит бесплатные экспертные оценки по заявлениям бизнесменов об уголовном преследовании, представляет интересы бизнеса в рамках арбитражных процессов. Уже есть прецеденты, когда в судах с участием омбудсмена предпринимателям удалось многократно снизить суммы выписанных проверяющими органами штрафов. В ближайшее время будет проверено, стало ли нормой сокращение разрешительных процедур и сроков получения документов для технологического присоединения при строительстве до 100 дней, широко разрекламированное 2 года назад. N: — Ваш коллега, российский бизнес-омбудсмен Борис Титов во время недавнего визита в область заявил, что в регионе непростая ситуация с уголовным преследованием бизнесменов. Как вы можете прокомментировать эту ситуацию?

О.Д.: — Борис Титов, посещая область в качестве омбудсмена, второй раз обращает внимание на прецедентные дела, идущие здесь. В 2013 году он назвал «мировым рекордом» почти шестилетнее пребывание в СИЗО до вынесения приговора Иосифа Кацива. Теперь он обратил внимание на дела Юрия Осипенко (более 6 лет в СИЗО, дата окончания судебного разбирательства неизвестна. — N) и Александра Хуруджи. Абсурдно, что и в случае Иосифа Кацива, и по делу Юрия Осипенко ничего не нарушено с формальной точки зрения. Закон не ограничивает время рассмотрения дел в судах и, следовательно, срок нахождения человека под стражей до вынесения приговора. Гипотетически, Юрий Осипенко мог бы уже выйти на свободу, если бы был осужден. Этого не должно быть, тем более по экономическим преступлениям.

Безусловно, необходимо вводить временные ограничения для нахождения дел в судах. Борис Титов еще по делу Иосифа Кацива выступал с такими инициативами и продолжит добиваться корректировки законодательства. По делу Юрия Осипенко, к примеру, один и тот же судья уже несколько лет ведет процесс и принимает решение о продлении срока содержания под стражей. Конечно, оценку профессиональным действия представителей следствия и суда должны давать их руководители. Но, думаю, на уровне эмоций судье, неоднократно принимавшему решения о содержании человека под стражей, будет непросто признать невиновность человека, если это в итоге будет следовать из результатов рассмотрения дела.

Дело Хуруджи — громкое, но, на мой взгляд, это классический спор хозяйствующих субъектов. Один участник — крупная компания с госучастием (ПАО «МРСК Юга». — N), второй — небольшая частная компания (ОАО «Энергия»). Я считаю, в данном случае все можно было решать в арбитражном процессе. Там нет угрозы обществу. Я как директор предприятия могу рассказать десяток подобных случаев, когда возникают проблемы с контрагентами.

N: — Освобождение Александра Хуруджи под залог можно рассматривать как реакцию на визит Бориса Титова?

О.Д.: — В определенной степени — да. Как известно, по делам Юрия Осипенко и Александра Хуруджи Борис титов передал письма президенту, Генпрокуратуре поручено разбираться с этими случаями. По-моему, одно из самых важных качеств любого профессионала — признать, что он в чем-то был не прав. Если по каким-то делам прокуратура откажется от обвинений или их части, не стоит расценивать это как признак слабости или некомпетентности. Я, наоборот, скажу, что это признак мудрости и профессионализма.

N: — Уголовные преследования бизнесменов в области действительно носят массовый характер?

О.Д.: — Предприниматели допускают ошибки. Могу привести хрестоматийный пример: крупный холдинг ведет ремонт или строительство. Не важно, чего. Спускается указание, что цена работ формируется согласно какому-то конкретному квалификационному справочнику с определенным коэффициентом. Но она оказывается ниже рыночной. Есть некрупный предприниматель, который хочет получить заказ и заработать, но предлагаемая цена не покроет его затрат. Ему говорят: «Все понятно, ты измени в документах время работ, набор услуг, чтобы выйти на рыночную цену». И предприниматель, особенно если у него небольшой опыт, идет на это, завышает объемы, но делает это не со зла, а для того, чтобы получить деньги за выполненную работу. В итоге клеркам заказчика не хочется говорить начальству, что за предложенную цену никто не хочет работать, потому что за такие деньги невозможно выполнить работу качественно. И к тому же наверху им скажут: «Вы не умеете работать». Проще уговорить предпринимателя пойти на нарушения. А затем появляется служба экономической безопасности, которая дожидается окончания работ, подписания смет и начинает проверку. После чего материалы передаются в местное ГУВД, возбуждается уголовное дело о мошенничестве. Предприниматель виноват? Не спорю, так поступать нельзя, и оставлять нарушения безнаказанными тоже нельзя. Конечно, лучше бы сразу отказаться от невыгодного контракта. Но подобное случается часто, и за такие нарушения можно получить 3-6 лет, в зависимости от суммы. В описанной ситуации человека эффективнее наказать штрафом.

Мы защищали одного предпринимателя, он производит фурнитуру для мебели. Купил станок по лизинговой схеме, потом по какой-то причине, якобы аудиторы ему подсказали, попытался перепродать его одной из своих структур, чтобы возместить НДС. Он ничего не получил, только представил декларацию на возмещение. Ему дали 3,5 года колонии общего режима из-за возможного возврата 450 тысяч рублей.

Я высказывал свою позицию по его апелляции в областном суде, прокуратура поддержала мое ходатайство о том, что наказание очень жесткое. В итоге он получил 3 года условно. Я сказал потом прокурору, что крупный штраф был бы наказанием более серьезным, чем даже условный приговор. Ты попытался смухлевать — ответь деньгами, это навсегда отобьет желание крутить фокусы с государством. Правда, тот предприниматель еще месяц провел в Новочеркасском СИЗО, я думаю, это тоже для него урок на всю жизнь. Но неужели 450 тысяч рублей заслуживают 3,5 года в колонии?

N: — Как работает в вашем аппарате ЦОП «Бизнес против коррупции»?

О.Д.: — БПК рассматривает жалобы по уголовным делам в отношении бизнесменов. Адвокаты изучают обращения по системе pro bono, бесплатно. Выслушивают обе стороны. Получив акты экспертиз, направляем их в прокуратуру, надзорным органам.

Система уполномоченного не встроена в УПК. По делу Юрия Осипенко я участвую в деле как частное лицо. Суд, вероятно, учитывает, что я являюсь уполномоченным. В арбитражном процессе мы имеем право участвовать в качестве третьего лица на стороне предпринимателя, выдвигать требования, а в уголовном — нет.

У нас профессиональные отношения с прокуратурой области. Они уважают нашу позицию, мы постоянно взаимодействуем.

За прошлый год 11% всех жалоб мне как уполномоченному касались уголовных дел. И в этом году за первое полугодие цифра примерно такая же.

N: — На что жалуются чаще всего?

О.Д.: — Зачастую это нестационарная торговля, кадастровая стоимость земли, строительство. Но сейчас в строительстве жалоб стало меньше. Многие поняли, что невозможно жить по старым правилам, когда сначала строили, потом узаконивали. Теперь предпочитают решать все формальные вопросы до старта проектов

N: — Вы отслеживаете, как работает эксперимент двухлетней давности о сокращении разрешительных процедур и сроков получения документов для технологического присоединения?

О.Д.: — Губернатор поручил мне проверить, как это сейчас работает. Мы возьмем списки организаций, которые получили техусловия, и спросим их, как долго они их получали. Сами предприниматели не торопятся сообщать подобную информацию. Мы размещали объявление на нашем сайте с просьбой рассказать, как все происходит, но особого отклика не было.

В общем, предприниматели признают, что стало проще. Чиновники в МФЦ и в муниципалитетах стараются, сокращают свои процедуры, если не совсем получается, начинают сопровождать заявки в ручном режиме. Одна из частей этого эксперимента — взаимодействие предпринимателей с ресурсоснабжающими компаниями. С последними, по признанию бизнеса, сложнее. Вначале, на определенных пилотных проектах, получалось соблюдать сроки в 90 суток. Но пока борьба за получение техусловий продолжается. Другая проблема — цена ресурсов. Иногда стоимость строительства завода и получения техусловий примерно одинаковы, что никак не устраивает предпринимателей. А здесь пилотного проекта нет.

Я знаю, что энергетики и газовики проявляют заинтересованность в сотрудничестве с бизнесом. Не так давно я общался с руководителем «Ростоврегионгаза», который рассказал о создании в ведомстве специальной комиссии, куда предприниматель может пожаловаться, если он не удовлетворен работой ведомства по выдаче техусловий. Поставлена задача жестко разбираться с руководителями по таким жалобам бизнесменов.

Насколько я знаю, на сайте МРСК есть сведения о доступных мощностях, имеющихся в городах и районах области, чтобы бизнесмен, выбирая площадку, мог прикинуть, есть ли в подходящем месте свободные мощности.

N: — Ситуация с проверками бизнеса как-то меняется?

О.Д.: — На проверки жалуются едва ли не чаще, чем на все остальное. К сожалению, я проигрываю своим коллегам по такому критерию оценки нашей деятельности, как участие в проверках. Этот коэффициент у меня маленький, просто ростовчане редко приглашают участвовать в проверках. Я о них узнаю, когда предпринимателям уже выкатили штраф.

Как уполномоченный я не могу остановить проверку или изменить ее решение. Участвую в ней как независимое лицо, могу фиксировать нарушения, уточнять полномочия проверяющих, смотреть за тем, чтобы запрашивались только документы, необходимые для заявленной проверки, а не сразу все, раз уж пришли. Но если найдено реальное нарушение, я не буду помогать закрыть на него глаза.

Предприниматели жалуются на огромные штрафы. После вступления в силу законодательных поправок о том, что первая проверка не будет караться штрафом, в некоторых регионах ведомства уже пытаются толковать эту норму по-своему. Мол, мы же проверяли вас 2-3 года назад, нынешнюю проверку нельзя считать первой. Я считаю, это является грубейшим нарушением, так как отсчет проверок необходимо вести с момента изменения законодательства.

У нас есть прецеденты, когда в судах мы помогали предпринимателям многократно снижать суммы выписанных проверяющими органами штрафов.

N: — Борис Титов как лидер Партии роста ставит перед вами и вашим аппаратом предвыборные партийные задачи?

О.Д.: — На самом дел, сотрудники аппарата не могут иметь никаких партийных задач, так как являются госслужащими, им запрещено выполнять партийные поручения. Но мы желаем Борису Титову выборных успехов. Я считаю, он достоин представлять предпринимателей в Государственной Думе.