Новый закон ставит предел карманному правосудию третейских судов

Недавно один из клиентов юридического бюро N обратился с просьбой взыскать денежные средства по договору строительного подряда, заключенного с ООО «Строитель» из города С. Сумма задолженности составляла на тот момент более 15 млн. руб., и желания погасить её у ООО «Строитель» не наблюдалось. Когда же дело дошло до изучения договора подряда, то выяснилось, что в одном из приложений к нему стороны согласовали так называемую «третейскую оговорку»: «все споры связанные с данным договором подлежат разрешению третейским судом при юридической фирме «Юрист», местонахождение: город С. При этом решение третейского суда является для сторон окончательным и обжалованию не подлежит». В дальнейшем оказалось, что учредителями ООО «Строитель» и ООО «Юрист» являются родственники, так что исход судебного разбирательства в данном третейском суде очевиден. Данная ситуация не является уникальной в российском правовом пространстве, количество нарушений в третейском судопроизводстве очень велико. В 2010 г. дочернее предприятие канадской компании – «Невская концессионная компания» - подписало с администрацией Санкт-Петербурга договор о строительстве туннеля под Невой. Позже проект заморозили, убытки «НКК» составили 1,5 млрд. руб., город погасил только 1,2 млрд. руб. Остаток средств ООО «НКК» взыскало с городской администрации через третейский суд. Однако Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области решил, что третейская оговорка недействительна и не выдал исполнительный лист.

В настоящее время в России существует значительное количество «карманных» третейских судов, образованных при коммерческих фирмах для решения судебных вопросов этих фирм, связанных с ними страховых компаний, банковских учреждений, а иногда представителей компаний – монополистов.

Наиболее часто арбитражные суды отменяют решения третейских на основании «нарушения публичного порядка Российской Федерации», что обычно определяют как «фундаментальные начала (принципы) которые обладают высшей императивностью, универсальностью, особой общественной и публичной значимостью, составляют основу построения экономической, политической, правовой системы государства» (письмо ВАС РФ № 156 от 26.02.2013 г.).

Из наиболее громких нарушений публичного порядка РФ, происходивших в третейских судах, можно выделить следующие случаи: признание несуществующего долга и неустойки по нему; решения о правах и обязанностях лиц, не привлеченных к участию в третейском разбирательстве; размер взысканной неустойки в 24 раза превышал сумму основного долга; неустойка начислялась на всю сумму контракта без учета реального размера нарушенного обязательства; взыскание неустойки по договору подряда в размере 1,3 млрд. руб. ( № А40-5365/15); многочисленные случаи отказа третейского суда в вызове свидетелей, приобщении доказательств; отказ третейского суда приобщить к материалам дела отзыв ответчика, вследствие чего его доводы вообще не исследовались и не оценивались судом (№ А50- 23871/2014).

Высшие суды РФ оценивали объективность судебного разбирательства в таких судах по-разному. Высший Арбитражный суд РФ чаще всего признавал решения аффилированных третейских судов необъективными, отказывал в выдаче исполнительных листов для их исполнения. Верховный суд РФ и Конституционный суд РФ считают, что факт создания третейского суда при организации – стороне спора - не является основанием для отмены его решений. Согласно требованиям закона, в ходе производства по делам об отмене решений третейских судов Арбитражные суды не имеют права пересматривать спор по существу, давать новую оценку доказательствам и обстоятельствам дела, они могут оценить только соблюдение процедуры и основных принципов российского права. При этом в судопроизводстве сложилась практика настолько глубокого изучения «нарушений основополагающих принципов российского права», что суды нередко доходили до переоценки обстоятельств дела.

В настоящее время, используя «отказные определения» как способ формирования судебной практики, Верховный суд РФ вынес несколько определений об отказе в передаче на рассмотрения дел связанные с третейскими решениями, напомнив о недопустимости переоценки арбитражными судами обстоятельств, установленных третейскими судами. В 2013 г. Президиум ВАС РФ указал, что любая форма аффилированности третейского суда с одной стороной по спору указывает на нарушения принципов независимости и беспристрастности и влечет отмену третейского акта или отказ в выдачи исполнительного листа. Но Конституционный суд РФ в постановлении № 30-п от 18.11.2014 г. указал, что независимость и беспристрастность следует рассматривать в отношении самих арбитров, оценивать их отношение к сторонам, а не объективные связи суда со стороной по спору.

1 сентября 2016 г. вступил в силу Федеральный закон от 29.12.2015 г. № 382-ФЗ « Об Арбитраже (третейском разбирательстве) в РФ», который призван кардинально реформировать систему третейского судопроизводства. Теперь третейские суды могут быть созданы только при некоммерческих организациях (НКО), а уже существующие суды должны быть закрыты или реорганизованы в соответствии с требованием закона до 01 ноября 2017 г. Третейские суды будут заменены на постоянно действующие арбитражные учреждения (ПДАУ). Судьи в ПДАУ теперь будут называться арбитрами, а третейское разбирательство – арбитражем. Для того, чтобы создать ПДАУ, заинтересованное НКО должно будет получить рекомендацию Совета по совершенствованию третейского разбирательства при Министерстве юстиции РФ, а также одобрение Правительства РФ. Заинтересованное НКО должно будет предоставить список рекомендованных арбитров, информацию о своей деятельности данные учредителей, а также финансировать ПДАУ в процессе создания и деятельности. В коллегии арбитров арбитражного учреждения должно быть не менее 30 человек, причем 50% из них должны обладать десятилетним опытом работы судьей, а треть членов коллегии должны иметь ученую степень.

В новом законе прослеживается идея законодателя об усилении взаимодействия третейских и государственных судов. Стороны арбитража теперь могут обращаться в государственные суды за содействием в получении доказательств, просить разрешить вопросы о назначении, отводе и прекращении полномочий арбитров. Останутся за государственными судами и вопросы отмены решений и приведения их в исполнения.

Одним из нововведений является закрепление свидетельского иммунитета арбитра (не подлежит допросу в качестве свидетеля о сведениях, ставших ему известными в ходе арбитража) на уровне процессуального закона – изменения вносятся в ст. 56 АПК РФ, ст.69 ГПК РФ, ст. 56 УПК РФ.

Новый закон прямо устанавливает, что решение третейского суда не может являться основанием для внесения записи в государственный реестр, включая ЕГРЮЛ, ЕГРИП, реестр владельцев именных ценных бумаг и прочее. Для разрешения таких споров необходимо обратиться в государственный суд за исполнительным листом.

Обобщая новеллы нового закона, можно сделать вывод о том, что практическая реализация его положений позволит в обозримом будущем избавиться от «карманного» судопроизводства, усилить регулирующую функцию государства через судебную и исполнительную власть, то есть сделать еще один шаг к правовому обществу.

Константин Немиров, магистрант РГЭУ (РИНХ)