«Социальных педагогов надо в первую очередь учить актерскому мастерству и фокусам»

Упсала-Цирк путешествует по России с осени прошлого года как часть благотворительного проекта «Сила Мечты». Цирк существует в Санкт-Петербурге с 2000 года, подопечные — беспризорные, ребята из неблагополучных семей. Соединить тягу к риску этих детей с социализацией и поддержкой — главная цель проекта, говорит его художественный руководитель Лариса Афанасьева. Билетов в продаже на ростовские спектакли не было, они распространялись бесплатно среди благотворительных фондов.

N: — С чего начался Упсала-Цирк?

Л.А.: — 14 лет назад немецкая студентка Астрид Шорн приехала в Санкт-Петербург делать свою дипломную работу. В университете перед ней поставили задачу сделать понятный проект для детей из группы социального риска с учетом менталитета страны, в которую она едет. Нужно было понять, что происходит в обществе и как можно изменить его в лучшую сторону. В этом мне видится большой контраст с тем, что обычно происходит с нашими студентами — социальными педагогами: их же в первую очередь учат как заполнять бумажки, а надо бы актерскому мастерству, фокусам, хождению на руках и умению рисовать граффити. Просто потому, что это тот язык, на котором они смогут разговаривать с детьми. Астрид придумала увлечь детей, живущих на улице, цирком. Когда ей было 16, французские панки научили ее жонглировать и кататься на одноколесном велосипеде. Она стала проделывать все это на улицах Петербурга, и ребята на предложение стать артистами и научиться таким трюкам отозвались. Я тогда как раз не хотела работать в театре в классическом его понимании, думала, чем мне в жизни заниматься. И бывают же такие судьбоносные вещи: проезжая на троллейбусе, я увидела Астрид на моноцикле и подумала: «Что это за странная девчонка?», а вечером мои знакомые уже рассказывали мне о сумасшедшей немке, которая хочет делать цирк для уличных детей. И у меня в одну секунду сложился пазл. Я тогда не слышала про Цирк дю Солей, но понимала, что цирк может быть чем-то большим, чем пространство с животными, блестящими костюмами и женщинами на каблуках с хулахупами. Местом, где можно соединить тягу к риску этих детей с проговариванием каких-то важных мыслей и идей. Так мы начали проект: с пониманием, но без какой-либо материальной базы и четкого плана.

N.: — Сколько всего детей в цирке?

Л.А.: — 60-70 детей занимаются постоянно. Это ребята от 7 до 18 лет, в группах нет разделений на возрастной ценз. Это нужно для того, чтобы было понимание роли: когда старший отвечает за младшего, а младший должен немного прислушиваться к старшему.

N: — Как решали вопрос с финансированием?

Л.А.: — Жизнь подарила нам полную нищету, непонимание и ответы от чиновников вроде: «Ой, нет, ничем не можем помочь». Нам нужен был настоящий цирковой шатер, потому что, когда мы говорили детям «цирк», мы должны были показать цирк, а не спортзал в школе или детдоме, все это убожество, что окружает их всю жизнь. Поэтому у нас была мечта, и мы настырно к ней шли. В 2009 году одна немецкая зрительница, которая не раз была на наших спектаклях во время гастролей, спросила, чего мы хотим, и подарила нам шатер. Это настоящее шапито, внутри мы все делали сами с детьми. Потом мы нашли УК «Теорема», они стали нашим генеральным спонсором, предоставили нам пространство в Санкт-Петербурге напротив Смольного собора: это такое спрятанное место на берегу пруда с зелеными лужайками и белками. Позже мы построили второй стационарный шатер, и сейчас он работает круглогодично. Есть компании, которые поддерживают отдельные масштабные проекты — так, например, благодаря Bayer случился проект «Сила мечты», и мы впервые выступили в Сибири и на юге.

N: — В ваших цирковых спектаклях сочетаются акробатика, жонглирование, пантомима и современный танец. Как все это складываете вместе, где отправная точка?

Л.А.: — Приходят ребята, я смотрю на них долго. Какая Лера, какой Никита, какой Антон (перечисляет артистов спектакля «Племянник» . — N). Вот с «Племянником» как получилось: я в книжном увидела прекрасные картинки художника Александра Войцеховского, подумала, что из этого может получиться классный спектакль. Но по-настоящему все началось, когда открылась дверь, а за ней Антон в розовых очках с мамой. Когда я сказала в первый раз, что он поедет с нами в турне, мне ответили: Лариса, у него синдром Дауна, как он поедет? А у меня одно ухо торчит и что теперь делать? Закрыться и сидеть дома? Да, у него синдром Дауна, но он поедет с нами в турне. Антон очень много дает команде.

И я действительно пытаюсь отталкиваться от них, если эта связь пропадет, то, конечно, начну что-то по Чехову ставить. (Смеется.) Иногда работаем с профессиональными хореографами, которые делают модерн-постановку. Мне, вообще, кажется, что с детьми должны работать исключительно профессиональные талантливые люди. У нас, к сожалению, сложилось так, что менеджер — это круто, пиарщик — здорово, а руководитель художественного коллектива или условного танцевального ансамбля «Солнышко» априори человек с приветом. На самом деле так действительно бывает, но не всегда.

N: — Как проходят тренировки?

Л.А.: — Мы не занижаем требования перед детьми, делая поправку на то, что ребята из неблагополучных семей: мол, жонглируете тремя мячами, спасибо, что хоть так. Почти с самого начала в нашу команду пришел Ярослав Митрофанов, настоящий цирковой тренер с правильным пониманием того, как работать с этими ребятами. Мне кажется, что если мы начинаем заниматься чем-то, то давайте уважать друг друга и заниматься этим по-настоящему. Этим детям, как и всем другим, необходимо, чтобы была планка, которая поможет им развиваться. В этом есть как большой азарт, так и сопротивление, конечно. Но когда в итоге механизм становится им окончательно понятен, ребята выкладываются полностью и благодарны за то, что все именно так. Штрафная санкция у нас в цирке — это когда мы отстраняем детей от репетиций, для них не прийти на тренировку — наказание. Нет никакой обязаловки, они ездят из разных районов города, некоторые по 1,5 -2 часа в одну сторону добираются на тренировки 5 раз в неделю.

N: — Как развиваются другие проекты Упсала-Цирка - «Особый ребенок» и «Цирк за забором»?

Л.А: — Занятия «Особого ребенка» проходят в нашем пространстве, в основном это ребята с синдромом Дауна. Когда в первый раз наши дети встретились с ними, был испуг. Можно, конечно, сказать «вот вы бесчувственные», но лучше попытаться объяснить и поговорить. У нас же просто нет поводов знакомиться с такими людьми. В российском обществе, к сожалению, все создано так, чтобы изолировать их. Мы дали возможность нашим ребятам быть помощниками на занятиях группы «Особый ребенок», они стали какое-то время проводить вместе. Сейчас они хорошо общаются. Антон в этом турне для нас — подарок.

Ребята из проекта «За забором» на фестивале «Летающие дети» (международный цирковой фестиваль в Санкт-Петербурге — N) показывали уже свои номера на музыку Виктора Цоя. Это воспитанники "Специальной школы № 1" закрытого типа), совершившие правонарушения. Они действительно такие волчата: классные, но очень серьезные парни, которые тебе прямо в лицо говорят, что они о тебе думают, все очень понятным текстом.

N: — Чем занимается социальный работник в вашей команде?

Л.А.: — Наш социальный работник работает с семьями, школами и документами. Мы ездим в турне по Европе, поэтому необходимо соблюдать все формальности. Есть отдельный педагог, который с ребятами разрабатывает именно педагогическую программу. Например, дети один раз в неделю собираются и высказывают свои пожелания по поводу того, что внутри у нас происходит, что они могут в цирке сделать. Эти дети, как и вообще все дети в нашей стране, не очень умеют высказывать свое мнение, нам ведь с детского садика говорят, что твое мнение вообще никому не интересно. Поэтому пытаемся научить их говорить о том, что они думают, чувствуют. Делать это конструктивно. Эта задача сложнее, чем научить сальто, но есть надежда, что со временем нам удастся это сделать.

N.: — Чувствуете отдачу на региональных мастер-классах с социальными работниками, педагогами, рассказывая о своем опыте работы с трудными подростками?

Л.А.: — Половина обычно приходит добровольно, половина - за сертификатом. Многие спрашивают: «Бумажка, ручка нужна?» Мы говорим: «Нет, сегодня мы будем учить вас жонглировать, показывать фокусы и хулиганить». Постепенно у взрослых и степенных людей загораются глаза. Оказываясь в роли учащихся, они понимают, что и у них не на все хватает концентрации, а детей за это они обычно ругают. И если у двух-трех человек из 30 за это время что-то изменится в голове — замечательно, остальные просто классно провели время — это тоже неплохо.

Упсала-Цирк в Ростове
25 марта в театре драмы им. М. Горького Упсала-Цирк показал спектакль «Племянник» о путешествии тети и племянника по разным городам и временам года, где они встречаются с чудесами, знакомятся с разными людьми и попадают в переделки под музыку Дмитрия Максимачева. Проект «Сила Мечты» - инициатива московской команды «Душевный Bazar», занимающейся организацией благотворительного новогоднего фестиваля и поддержкой НКО. Он соединяет в себе спектакли Упсала-Цирка, научное шоу для детей, благотворительную сувенирную ярмарку местных некоммерческих фондов и мастер-класс для преподавателей и социальных работников. На свои мероприятия они зовут родителей и учителей «сложных» детей, детей-инвалидов, многодетные семьи, а также победителей детских научных олимпиад, учеников спецшкол и воспитанников детских домов. Проект проходит на школьных каникулах, этой осенью «Сила Мечты» была в Сибири, весной путешествует по югу, следующей осенью собирается на Урал. В Ростове мероприятие посетили более 1,5 тыс человек. В благотворительной ярмарке приняли участие ростовские организации и фонды помощи детям: «Доброе дело», «Я без мамы», «Надежда по всему миру», «ДАРИНА», а также фонды из Москвы и Санкт-Петербурга. Общими силами удалось собрать более 30 тысяч рублей, которые будут направлены на реализацию проектов фондов.