«Нам предстоит долгий путь защиты в судах»

В мае две авторитетные международные правозащитные организации — Human Rights Watch (HRW) и Amnesty International — и ряд российских объединений опубликовали обращения в защиту Валентины Череватенко. В отношении нее начата доследственная проверка, которая продлится до 15 июня. Истинную причину происходящего сама правозащитница видит в том, что союз и одноименный фонд продолжают работать, и в том, что она посещала в СИЗО Надежду Савченко во время ее заключения.

N: — В какой стадии сейчас находится доследственная проверка, начатая в отношении вас 7-м Следственным управлением? В.Ч.: — 6 и 10 мая я вместе со своим адвокатом встречалась со следователем. На наш вопрос о том, что явилось поводом для этой проверки, нам было заявлено, что материалы переданы ФСБ РФ. С одной стороны, каждый из общественников понимает, что в какой-то степени его деятельность может вызвать интерес этих органов, но я считаю себя государственником, может быть большим, чем некоторые госслужащие и/или депутаты, и такая информация меня не могла не насторожить.

Сначала мы не могли понять, что могло бы стать злостным нарушением исполнения закона с моей стороны. Ведь, даже не признавая правомерным внесение «Женщин Дона» в реестр так называемых иностранных агентов и отстаивая свою точку зрения в судах, мы выполняли все требования закона. Однако те вопросы, которые нам задавал следователь, позволили предположить, что делается попытка объединить отказ от добровольной регистрации в реестре двух организаций, которые я возглавляю, — РОПО «Союз “Женщины Дона”» и Фонда «Женщины Дона» — в одно дело. И это, вероятно, по мнению инициаторов доследственной проверки, и есть злостное нарушение.

N: — Следователи назначают какие-то новые действия? В.Ч.: — Доследственная проверка продлена до 15 июня. Мы не смогли ознакомиться с материалами, так как это предварительная стадия. А следователь, насколько я понимаю, не может пока возбудить уголовное дело, так как мы в апелляции обжалуем внесение фонда в реестр организаций, выполняющих функции иностранного агента. Смогут ли они ускорить этот процесс и будут ли это делать, не знаю. В любом случае, возбудить уголовное дело до завершения рассмотрения нашей жалобы они не могут. К тому же в кассации находится наша жалоба на решение апелляционной инстанции по делу о внесении в реестр и РОПО «Союз “Женщины Дона”». Мы убеждены, что ранее принятое решение будет отменено, так как оно было вынесено с нарушением законодательства. Думаю, что вызов в суд ответчика и истца на разное время является достаточным основанием для отмены принятого решения и назначения нового рассмотрения нашего дела.

N: — Но союз уже исключен из реестра иностранных агентов. В.Ч.: — Да, это произошло 28 февраля 2016 года. Но, как я говорила, мы до сих пор в судебном порядке пытаемся доказать, что включение союза и фонда в этот реестр было неправомерным. К тому же все решения о деятельности этих общественных организаций никогда не принимались мною единолично. Высшим органом управления организацией является конференция — в случае с союзом — или правление и попечительский совет, если речь идет о фонде. Конференция РОПО «Союз “Женщины Дона”» рассматривала претензии Прокуратуры города Новочеркасска и не согласилась с тем, что в нашей работе есть признаки политической деятельности. Акт проверки Фонда «Женщины Дона» был рассмотрен и членами правления фонда, и членами попечительского совета. И поэтому попытка сделать меня фигурантом уголовного дела пока вызывает недоумение.

Несколько лет назад Союз «Женщины Дона» действительно проводил круглые столы и дискуссии по реформе МВД, мы рассматривали и обсуждали документы, такие как «Дорожная карта реформирования МВД РФ», которая была размещена на официальном сайте МВД РФ специально для этой цели. Потом это стало считаться политической деятельностью, мы с этим не согласны, но таков закон.

Однако с фондом ситуация для меня вообще невероятная. То, чем он занимался, на наш взгляд, никак не связано с политической деятельностью. Например, правовое и психологическое консультирование женщин по вопросам семейного насилия, поддержка исследований по традициям предбрачного ухаживания, работа клубов женщин, подготовка публикаций об успешных женщинах, просвещение старшеклассников по программе «Этикет межнационального общения», семинары по правам женщин и т. д. Однако представители Управления Минюста по Ростовской области составляют акт, в котором пишут: есть признаки политической деятельности. И в 2015 году фонд также вносят в реестр.

Не согласившись с решением включить Фонд «Женщины Дона» в реестр «иностранных агентов», мы обратились в суд. Ленинский суд Ростова в удовлетворении отказал, расценив предшествующее постановление по делу об административном правонарушении как имею­щее преюдициальное значение.

Как видим, образуется замкнутый круг: закрепленные в акте проверки выводы ГУ Мин­юста России по Ростовской области на практике исключают возможность их сколько-нибудь эффективного оспаривания в судебном порядке.

И в случае с Союзом «Женщины Дона», и в случае с одноименным фондом решение о включении в Реестр иностранных агентов оспаривалось нами в судебном порядке. Но в соответствии с нормами закона НКО сама должна подать заявление о включении ее в этот реестр.

Получается, что если представители НКО не согласны с признанием организации выполняющей функции иностранного агента и обжалуют такое решение в суде, то, по мнению правоохранителей, это влечет автоматическое возбуждение уголовного дела по статье 330.1 УК РФ.

Очевидно, что нам предстоит долгий путь защиты не только в судах общей юрисдикции региона, но и в Верховном суде РФ, в Конституционном суде РФ, а также в международных судах.

Хотя у меня есть ощущение, что совсем не это стало поводом возобновления интереса ко мне и нашей деятельности.

N: — А что, по вашему мнению, стало истинным поводом? В.Ч.: — По моим ощущениям, это может быть и продолжение деятельности «Женщин Дона», и посещение в СИЗО Надежды Савченко, которые я осуществляла как член областной Общественной наблюдательной комиссии во время ее сухой голодовки. Подобные действия представляют реальную угрозу жизни, и я с коллегами, ведя мониторинг за состоянием ее здоровья, неоднократно посещала Савченко, говорила с ней. На мой взгляд, одним из признаков болезни общества является отсутствие диалога, спокойного, взвешенного прояснения позиций людей с разными взглядами на ту или иную ситуацию. Жизнь и последующие события подтвердили правоту наших действий.

N: — Над какими проектами вы сейчас работаете? В.Ч.: — В прошлом году мы получили президентский грант от федерального оператора «Гражданское достоинство». На эти средства мы реализуем проект, который называется «Общественная приемная». Это то, что мы делали 20 лет, а также не прекращали два последних года без финансирования. Сейчас на приеме работают не два, а четыре юриста: два — общей практики, два консультируют по семейному праву. Много работаем с домашним насилием, с нарушениями прав детей. Наши юристы встречаются с разными группами подростков и молодых людей, разъясняя им правовые последствия тех или иных действий, занимаясь просветительством. С 21 мая в Новочеркасске стартовала молодежная акция «Мы с правами на ты, а ты?».

Работаем с представителями старшего поколения. Провели два семинара с людьми от 75 до 85 лет и с теми, кому от 57 до 75, на тему: «Моя история и права человека». Продолжает работу дискуссионный клуб, сопровождаем дела в суде, если в их основе нарушение прав человека, и еще многое другое.