Загадка для ученых

Нынешний мировой экономический кризис, судя по беседе известного экономиста Владимира Мау с Владимиром Путиным (стенограмма есть на сайте Кремля), стал очередной загадкой для ученых. Она обусловлена, кажется, только тем, что старые способы преодоления кризисов в мире перестали работать.

Одной из первых с трудностями столкнулась Япония, одна из наиболее технологически развитых стран мира, экономического роста в которой нет уже 25 лет. В 2008 году затрещала экономика США, потом Европы. Попытки западных стран решать проблемы путем так называемого количественного смягчения (эмиссии доллара), которые оказывались результативными во второй половине XX века, дали очень слабый результат. Параллельно западный блок попытался дать импульс мировой экономике путем установления контроля над рядом государств Ближнего Востока, которые обладают дешевыми природными и трудовыми ресурсами. Однако попытки эти не встретили понимания у других набравших силу мировых игроков. В частности, у России. Сначала это было глухое раздражение по поводу Ирака и Ливии. Ну а потом Россия принципиально не отдала Сирию, чтобы не дать возможность газопроводу из Катара в Европу уронить цену на российский газ. Это не конспирология. Об этом открыто проговорился близкий к Кремлю эксперт телеканала «Россия».

Отстаивание своих экономических интересов требует от страны, разумеется, серьезных усилий, в том числе и финансовых. С учетом того, что Сирия и Украина будут, по всей видимости, пылать еще долго, задача, которую президент поставил перед правительством, — расти темпами выше среднемировых — выглядит нетривиальной.

Вот как осторожно высказался об этом в беседе с президентом Владимир Мау:

— Здесь есть, конечно, очень важный аспект, сформулированный вами в Послании в декабре, о том, что российская экономика должна расти темпом несколько выше среднемирового. Это очень точное определение, потому что по уровню своего развития российская экономика действительно должна расти быстрее, чем в Германии, и медленнее, чем в Китае, условно говоря. Это правильный параметр, и в этом смысле она не может расти раз и навсегда установленным темпом. Мы зависим от глобальных трендов, мы открытая экономика, мы в мировой торговле, и поэтому наш успешный рост — это мировой плюс. И в этом смысле основная дискуссия — это механизм, инструменты, которые позволили бы расти.

Трудно перевести с дипломатичес­кого на русский. Но я возьму на себя смелость. Экономика, благосостояние которой в значительной части зависит от экспорта углеводородов, должна научиться учитывать интересы своих внешних партнеров. Если так, то от ультрапатриотической риторики придется постепенно отходить. Это будет очень трудно сделать, учитывая тот уровень истерики, который имеет место и у наших западных партнеров из-за активного противодействия их политике.

Как по мне, то не нужно думать о росте. Пора задуматься о качестве жизни и бизнеса.

Владимир Мау докладывал президенту о том, сколько десятков тысяч госслужащих обучаются в академии ежегодно. Обучается их много, но вот количество, на мой взгляд, пока не переходит в качество.

Поддерживать спрос на автомобили при низком уровне развития дорог и градостроительной политики бесперспективно. Добиваться любой ценой продолжения роста в жилищном строительстве — значит продолжать уродовать города, делать их малопригодными для жизни.

Будут качество управления и жизненный комфорт — наверняка появится у людей желание расти и развиваться в России. Не только за счет экспорта и не обязательно напоказ.

Мне кажется, что от американской мечты разбогатеть современный человек все больше склоняется к простой мысли жить достойно и гармонично. Не хотят люди также воевать и погибать.

Возможно, большие ученые учтут это при разработке своих концепций. При этом просьба инструменты денежной эмиссии и войны не предлагать.