«$ 150 млн мы уже заработали»
Столичный бизнесмен Леонид Маевский, ставший нынешней осенью владельцем керамического холдинга «ЮниТайл», сократил долги компании в 2,5 раза и увеличил прибыль на 23%. По его словам, компания, стоившая до сделки минус $ 200 млн, сегодня может быть продана за $ 150 млн. Но сейчас г-н Маевский планирует не продажу холдинга, а его развитие, в том числе за счет сделок слияния и поглощения
Этой осенью компания Леонида Маевского «Бизнес-Оценка» заключила мировые соглашения с банками — кредиторами «ЮниТайла», часть долгов была выкуплена, часть реструктурирована. По словам г-на Маевского, долговая нагрузка была снижена в 2,5 раза. По мнению нового собственника «ЮниТайла», у предприятия хорошие перспективы: объемы строительства жилья в целом по России понемногу прирастают, рынок плитки растет в год на 10–12%. В 2011 году прирост прибыли «ЮниТайла» составил 23% благодаря тому, что новая команда управленцев пересмотрела систему продаж и производства в пользу более маржинальных продуктов и в результате увеличила загрузку мощностей. N: — Охарактеризуйте положение дел в «ЮниТайле».
Л.М.: — На сегодняшний день ситуация такова: у «ЮниТайла» была задолженность перед пятью банками — ЮниКредитом, РОСБАНКОМ, МДМ, ВТБ и Сбербанком. Мы управляем компанией с марта прошлого года. Часть долгов выкупили с дисконтом, реструктурировали задолженность. Сейчас долговая нагрузка снижена в 2,5 раза, у нас осталась задолженность только перед Сбербанком. Мы заплатили все налоги. В 2011 году прирост прибыли по сравнению с предыдущим годом составил 23%. На предприятиях Ростовской области в июне мы повысили зарплату на 17%.
«ЮниТайл» — это хорошее, действующее предприятие. У нас простаивал только завод в Питере («КВАРЦ». — N). Там стоит новейшая итальянская линия по производству плитки. С момента установки она проработала 3–4 месяца, и тут начался кризис, склад был затоварен, завод остановили. Я поставил туда руководить своего товарища, сейчас он там наводит порядок железной рукой. В марте следующего года планируем запустить производство.
N: — В сентябре, комментируя заключение мирового соглашения между «ЮниТайлом» и кредиторами, вы сказали, что «ЮниТайл» сохранил свою долю рынка керамической плитки и керамогранита: 23–26%. Как вам это удалось?
Л.М.: — Мы пересмотрели систему продаж и систему производства в пользу более маржинальных продуктов, это обеспечило хорошую загрузку мощностей.
N: — Вы планируете продавать «ЮниТайл»?
Л.М.: — Нет, сейчас планируем развивать. А дальше будет видно. В целом перспективы у предприятия хорошие. Объемы строительства жилья в целом по России понемногу, но прирастают. У нас рынок плитки растет в год на 10–12%, мы поставили перед собой задачу расти выше рынка. В этом году прирост получился за счет того, что мы хорошо загрузили линии по производству керамогранита.
N: — Очертите вашу долгосрочную стратегию.
Л.М.: — Она есть, но я не хотел бы рассказывать о ней конкурентам. Главная задача — увеличить долю рынка.
N: — Может, раскроете хотя бы один-два основных пункта?
Л.М.: — Доля рынка расширяется либо слияниями, либо поглощениями. (Улыбается.)
N: — А как планируете развивать Маркинский кирпичный завод?
Л.М.: — На этой неделе я просидел на заводе двое суток. Он выпускает 5,5 млн шт. кирпича в месяц. Останавливать производство нельзя — его можно либо ускорить, что ухудшает качество, либо притормозить, но это приведет к росту себестоимости. Усилить позиции завода на рынке мы можем только с помощью гибкой ценовой политики. Мы это умеем делать.
У завода все хорошо. Думаю, имеет смысл выделить его в отдельный холдинг и посмотреть, какие предприятия можно прикупить.
N: — Прежний собственник тоже планировал увеличивать объемы производства кирпича, но за счет строительства еще одного завода.
Л.М.: — Это не имеет смысла — уже построено достаточно заводов. Вы сами понимаете: планируя новый проект, нужно знать ситуацию на рынке и просчитывать, можно ли извлечь из нее выгоду.
В Шахтах я останавливался в трехзвездочной гостинице («Кава ди Пьетра», входит в холдинг «ЮниТайл». — N). Она очень приличная, только есть одно «но» — в ней 17 номеров. Когда подсчитываешь издержки, понимаешь, что она никогда в жизни не окупится. Гостиница такого уровня должна иметь минимум 150 номеров, тогда при загрузке в 50% она сможет окупиться. Если загрузка будет больше, она будет приносить прибыль.
N: — Расскажите о ваших партнерах, владеющих долями в «ЮниТайле».
Л.М.: — Когда я заходил в этот бизнес, то говорили, что я это «для кого-то купил», «суды закончатся, и появится другой хозяин», но это не так. После того как «ЮниТайл» перешел в мою собственность, первым приказом я назначил себя гендиректором, чтобы не было никаких вопросов ни на предприятии, ни вовне, а вторым приказом назначил исполнительного директора, который будет фактически управлять производством. Им стал серьезный управленец Александр Бурдин, которого я забрал у Олега Дерипаски. Для Дерипаски он построил завод в Армении, выстроил алюминиевый бизнес в Сибири. Он очень амбициозный, молодой, умный, с великолепным образованием. Сейчас он вникает в дела.
N: — Однако в прошлую нашу беседу по телефону вы сказали, что помимо вас в бизнесе «ЮниТайла» участвуют партнеры. Кроме того, недавно столичная пресса писала о том же.
Л.М.: — Вы неправильно поняли. Возможно, я говорил о моей команде, которая пришла со мной на предприятие. Партнеры у меня есть в моей основной компании «Бизнес-Оценка», в которой я владею 80%.
N: — Планируете сотрудничать с банками для развития «ЮниТайла»?
Л.М.: — А зачем? Мы можем финансировать деятельность из собственных средств: из одного бизнеса берешь, в другой перекладываешь.
N: — А можете рассказать о ваших других бизнесах?
Л.М.: — Могу, но не хочу. (Смеется.) Знаете, я бывший подводник, и у подводников есть такой анекдот:
— Товарищ командир, а вы за границей были?
— Были, но не всплывали.
N: — Каких инвестиций уже потребовал «ЮниТайл»?
Л.М.: — Сейчас предприятие не требует инвестиций: оборудование новое, оно нормально зарабатывает, достаточно было только решить проблему с долгами. Средства для решения этих проблем я вынул из собственного кармана. Сейчас реструктурированный долг «ЮниТайла» — около 2,6 млрд рублей. Выручка предприятия по итогам года будет в районе 5,8 млрд рублей, EBITDA составит 1,2 млрд.
N: — В 2011 году вы говорили, что капитализация компании увеличится в 2–3 раза в течение 2–3 лет...
Л.М.: — Она уже увеличилась. До реструктуризации долгов компания стоила минус 200 млн долларов. Как только она вышла из кризиса, ее цена выросла.
N: — А насколько выросла?
Л.М.: — Давайте считать. Если EBITDA 1,2 млрд, а компания стоит 6 EBITDA, значит, стоимость компании составляет 7,2 млрд. Вы отнимаете долг 2,6 млрд — получается 4,6 млрд рублей. Грубо говоря, 150 млн долларов мы уже заработали.
N: — Как вы познакомились с Лазарем Шауловым?
Л.М.: — Нас познакомили, когда у него начались проблемы. Попросили помочь. Вы знаете историю о том, что его бизнес собирались распилить на отдельные части и продать. Помимо этого существовала угроза заведения уголовного дела по статье «Мошенничество в особо крупных размерах», которая не предполагает условного наказания.
Сейчас Лазаря нет в России, он уехал в марте прошлого года.
Не только кризис виноват в том, что произошло с «ЮниТайлом». Были системные просчеты. Даже если бы 2008 года не было, ситуация, в которую он попал, была неизбежна. Не может предприятие иметь такую большую долговую нагрузку. Представьте, что случится с небольшой страной, у которой долг равен 50 ВВП.
N: — Помимо выплаты вами долгов «ЮниТайла» были другие условия сделки с г-ном Шауловым?
Л.М.: — Нет. Мы договорились о том, что я рассчитаюсь с долгами, после этого «ЮниТайл» переходит в мою собственность. Самостоятельно рассчитаться с кредиторами г-н Шаулов не мог.
N: — По данным мирового соглашения, которое утвердил Арбитражный суд Ростовской области, у вас уникальная ставка по реструктурированному кредиту — 8% годовых. Как у вас получилось добиться этого?
Л.М.: — Эти условия были выгодны и нам, и банку.
