«Зарабатываем 42% всех доходов областных музеев»

Анатолий Горбенко Для сравнения: оказавшийся вторым Ростовский областной краеведческий музей заработал только 7 млн рублей. Свои доходы музей-заповедник тратит не только на пополнение коллекций, но и на создание комфортных условий для посетителей.

N: — Во многих путеводителях и отзывах Азовский музей называют «лучшим провинциальным музеем страны». Это какое-то официальное звание?

А.Г.: — Я точно не знаю, откуда оно появилось, но, вероятно, из-за рейтинга «Музеев России». Мы в первой тридцатке из 1167 музеев, на сайте «Культура РФ» мы в числе 15 наиболее просматриваемых из 3300, на «Интермузее-2010» завоевали Гран-при.

N: — Музей привлекает много посетителей?

А.Г.: — По итогам года у нас очень неплохие результаты — 203 тысячи посетителей. Больше только у областного музея краеведения. А по числу проведенных экскурсий мы абсолютные лидеры в регионе — провели 4700 экскурсий.

N: — А как это сказывается на экономических показателях?

А.Г.: — В 2016 году выручка составила 32 миллиона рублей. Для сравнения: на втором месте — Ростовский областной краеведческий с 7 миллионами. Мы зарабатываем 42% всех доходов областных музеев. Хотя сравнивать с областными музеями нельзя, у нас же не только экскурсии и входные билеты. Мы выполняем реставрационные работы для музеев области, а теперь еще и Крыма — у нас неплохие реставрационные мастерские по дереву, металлам, керамике. Мы выполняем таксидермию для всего Северного Кавказа. Ведем большой объем археологических работ. При этом музей — бюджетная организация. Коммунальные и значительную часть хозяйственных расходов покрывает бюджет. Бывает, что не все нужды попадают в бюджетное финансирование. Например, прошлое лето оказалось очень урожайным — покосы травы проводили семь раз, а у нас площади огромные. А вот доходы идут на развитие. В 2016 году получилось закупить хорошее фондовое оборудование. Можно конечно ждать, пока дойдет очередь, выделят финансирование. На приобретение оборудования нам на 2017 год выделено 1,3 млн рублей, а мы в 2016 году за счет средств от приносящей доход деятельности закупили более чем на 5 миллионов. Я считаю, что средства на развитие нужно давать туда, где они работают на полную мощность, а не распределять «всем сестрам по серьгам». Где нужнее. Очень важное направление развития — мотивация сотрудников. У нас очень интересные надбавки для инициативных и профессиональных — бывает и 300-400% от оклада (цифра большая, но это от оклада 4000-7000 руб.).

N: — Недавно музей повысил тарифы — это необходимая мера?

А.Г.: — К сожалению, да. И мы уже услышали возмущения по этому поводу. Минимальная цена входного билета выросла с 20 до 100 рублей в зависимости и от категории посетителя и объема экспозиции. Сейчас на эти деньги даже мороженое не купить. Не все можно предусмотреть в бюджете, некоторые люди не понимают, что территория валов, да и музея, сама по себе не убирается, косится, охраняется, снабжается водой, что нужны газонокосилки и, наконец, люди, которые за зарплату в 6 тысяч рублей качественно работать не будут. Каждое повышение — это диалог с общественностью.

N: — Вы много внимания уделяете развитию инфраструктуры — это настолько важно?

А.Г.: — Некоторые коллеги уже посмеиваются над моим увлечением «туалетной темой». Мы уже везде оборудовали туалеты. Я считаю, что в каждом музее должны быть и туалет, и пеленальный столик, и лифты для инвалидов, мы так и сделали, и на это бюджет выделяет средства. Видел, как это организовано во Франции, а потом группа музейных сотрудников оттуда посещала Ростовскую область. Было очень стыдно. Сейчас мы оборудовали места для отдыха. Школьные экскурсии приезжают со всей области, на весь день. Родители готовят ребенку с собой «котомку» — надо где-то организованно остановиться. Раньше они сидели на земле рядом с валами, теперь мы при Пороховом погребе оборудовали лавочки, столики, чтобы можно было пообедать. Элементарные удобства и для детей, и для сопровождающих.

N: — Как удалось сделать музей привлекательным для такой большой аудитории?

А.Г.: — Первоначальный толчок дал визит Тура Хейердала. Когда он работал в музее, о нас вышло огромное количество репортажей, публикаций. О нас узнали, заинтересовались. До этого кто знал о нашем музее? Прямо скажем, немногие: есть такой Азов, там какой-то музей. Еще помог канал «Рен-ТВ». Конечно, подача информации у них очень своеобразная, но люди приходят: космические карты ищут, черепа пришельцев. Это повод познакомить любопытствующих с реальными научными данными. Они после звонят: «А можно после этого к вам еще приехать?» Я считаю, что любая информация о музее, даже самая несуразная, — это привлечение новой публики. Одновременно мы постоянно ведем информационную работу. Актуализируем сайт, освещаем находки. Наша целевая аудитория — молодежь, они получают информацию из интернета, значит, мы должны ее как можно быстрее разместить. Привлекает не только экспозиция — на валах рядом с кордегардией сейчас любимое место молодежи. Там постоянно собираются, спортом занимаются, приходят с мячами. Бывают там и такие «спортсмены», что приходят пива попить, но теперь охрана вежливо просит их удалиться.

N: — У вас большой ассортимент оригинальной сувенирной продукции. Как удалось избежать общего направления «китаизации»?

А.Г.: — Мы стараемся своих ростовских приглашать. С Семикаракорскими мастерами давно дружим. Все производители местные, они сами приходят. Выручка от продажи сувениров составила в прошлом году 3,3 млн рублей. Это в десять раз больше, чем у ближайшего «конкурента». Но это не особо прибыльно в итоге, скорее репутационный вопрос. Мы берем совсем небольшую наценку — 10-20%. На то же, что у нас, посмотрите цены в Ростове. Но мы берем массовостью — можно продать одну вещичку за год, а можно сотню. У нас есть даже коллекционеры, которые охотятся за новыми линиями, ждут выходов новых видов сувениров.

N: — Музей сильно пострадал в послеперестроечный период?

А.Г.: — Сверка фондов показала, что все наши музейные предметы сохранились. Это больше говорят наши недоброжелатели. Мы смогли сохранить и коллектив — когда денег не было, зарплаты не давали совершенно, а мы выдавали зарплату вовремя, изыскивали любые средства — из доходов музея. Нам обещали возместить из бюджета, но потом забылось. Ну и ладно. Мы весь комплекс административных зданий построили в тот период. Тогда заработали хорошие деньги от выставки в Японии, много работали зачетами. Тогда были руки развязаны. Балки перекрытия, например, когда разваливался вертолетный завод, оттуда привезли. Кирпич, раствор, блоки — через пять-шесть организаций. Нам якобы давали деньги, они якобы платили налоги. Когда был у нас представитель президента Владимир Яковлев, он прямо спросил: «Когда вы это строили?». Я ему прямо ответил: «Когда все воровали». Было, конечно, не раз, когда ко мне приходили с вопросом: «Чем помочь?» Отвечал: «Давай машину кирпича». Приезжали, выгружали. Все строилось на человеческих отношениях.

N: — А сейчас музею кто-то оказывает помощь?

А.Г.: — Сейчас особо желающих нет, да и ходить с протянутой рукой мне не позволяют принципы, это просто неприлично. А за какие-то работы — пожалуйста. Мы можем выполнить многие работы — от археологических изысканий до детских мероприятий, реставрацию музейных предметов, изготовление таксидермической продукции.

N: — Отношения с местными властями складываются хорошо?

А.Г.: — Мы с городом немного и дружим, и поругиваемся, они нам пеняют, что мы закрываем всю свою территорию. В прошлом году огородили часть территории валов забором, навели там порядок, теперь нас не упрекают, что там грязно. Почему? На нашу территорию люди позволяли себе заезжать на машинах. Сложилась ситуация: ветер, на машину упало дерево. Кто виноват? Собственник. Мы вынуждены были платить. Город отказался — не их территория. Ну, раз это наша территория и мы несем за нее всю ответственность, в том числе и за безопасность, мы приняли меры. Мы вывезли кучу всякого мусора, барахла, шприцы, бутылки. Жильцы поначалу возмущались — мол, всегда ходили там, а теперь загородили. Негде собаку выгулять. В этом году загородим оставшуюся часть. Зал «Меценат» был на балансе городского отдела культуры, впрочем, как и музей. Когда музей выделился из города в область в 1992 году, мы разделили баланс, и объект долго был спорным. Нас поддержала прокуратура. А было, что и на само здание заглядывались: мол, было бы неплохо тут разместить городскую администрацию. Зато когда речь заходит о мероприятиях, у нас полное согласие с городской администрацией. Азовское сидение — историческую часть — готовим мы. Городская часть — это организация питания, охрана, областной отдел туризма и города выделяет средства, свои добавляем. Это знаковое мероприятие и для музея, и для города. Около пятнадцати тысяч участников и основная масса — это постоянные посетители нашей экспозиции, в основном приезжие.

N: — А у вас есть любимый экспонат?

А.Г.: — Конечно, это наш любимый слоник (скелет трогонтериевого мамонта, жившего 800-600 тысяч лет назад, в межледниковый период. Это единственный в мире скелет с целым черепом. — N). Мы и конкурсы ему посвящали, и мероприятия. Золото — золотом, а слон уникален. Долго с ним возились, построили зал ему специально. Он побывал в Японии — в Ниигате, был центром экспозиции в «Русской деревне», где была выставка именно по нашей палеонтологии.

N: — Главная особенность музея — палеонтологическая коллекция?

А.Г.: — Во всей стране палеонтологических музеев мало. Головной в Москве — Палеонтологический музей им. Ю. А. Орлова — по праву считается одним из крупнейших естественно-исторических музеев мира. Мы с ними дружим. Есть еще академический в МГУ, но он совсем небольшой. Но все-таки главная и любимая наша тема — это археология и Азовские походы Петра I.

N: — Как музей готовится к юбилею?

А.Г.: — На юбилей особых массовых мероприятий не планируется. Будут, прежде всего, памятные издания. Будет обновляемая юбилейная экспозиция, ряд новых выставок. 17-18 мая приедут гости из всех музеев. Конечно же, пройдет «Ночь в музее», тем более так интересно совпало — как будто 100 лет назад знали, что будет Международный день музеев. Будет юбилейная сувенирная продукция. Продолжатся уже запланированные работы. Завершается ремонт в лекционном зале, где у нас проходят наши официальные мероприятия, и вновь примет посетителей планетарий. Самая активная работа сейчас на валах. Основная идея создания музея под открытым небом на валах принадлежит Ивану Грунскому, его у меня в замминистра забрали. Турникеты с аннотациями, дорожки, пушки, башни — это первый этап. Большие планы у нас на эту территорию музея-заповедника — создание экспозиции об Азовских походах Петра I (это территория крепости построена при Петре I). Надо закончить ограду, сделать постоянное освещение.

N: — А в целом какие планы у музея?

А.Г.: — Планов много, но предавать их гласности не в моих правилах. Сейчас привыкли к скороспелым проектам — «вот сейчас за год все сделаем». Так не получится. Потребовались десятки лет, чтобы достигнуть сегодняшнего уровня. Мне вот понадобилось больше сорока лет, чтобы начать разбираться в музейном хозяйстве. И я еще далеко не во всем разобрался.