«Планируем использовать ж.-д. транспорт, привлекая на аутсорсинг специализированного оператора»

N: — В прошлом году логистика стала главным направлением инвестиций в основной капитал в Ростовской области. Как развивается ваше предприятие?

В.Х.: — Если логистика — главное направление инвестиций в основной капитал в нашей области, отлично, СКЛП в тренде. Мы постоянно автоматизируем и роботизируем производство, вводим что-то новое и в части цифровизации самих процессов, когда решения принимаются уже без участия человека. За счет этого компенсируем нехватку и рабочей силы, да и частично сокращаем рабочие локальные места, но общее количество рабочих мест растет. Это происходит потому, что увеличивается объем хранения, появляются новые задачи и требования поклажедателей. Производительность труда на нашем предприятии по отдельным операциям в 3-5 раз выше, чем в среднем по отрасли в России. Недавно мы провели серьезный технологический аудит и получили приличное заключение. Комплекс класса А, который мы построили 5 лет назад, роботизированный, с элементами искусственного интеллекта, там еще модернизировать нецелесообразно. То есть мы заложили тогда такие технологии, что они позволяют нам до сих пор оставаться в лидерах. Другой комплекс класса А, построенный 10 лет назад, как здание отвечает всем современным требованиям, но технологии за это время изменились. За счет замены технологий там возможно увеличить объем хранения на 50-60%. Комплекс класса В+ морально устарел, требует модернизации.

N: — Это сказывается на заполняемости ваших складов?

В.Х.: — Наши склады заполнены на 90-100%. В России в целом и на юге в частности наблюдается большой дефицит качественных складских площадей (классов А и В)под управлением логистическими провайдерами уровня 3PL и 4PL. Это происходит потому, что рынок меняется под воздействием многих факторов: изменения состава поклажедателей, усложнения и перестройки транспортных потоков с учетом санкций, роста электронной коммерции. Чем меньше маржинальность рынка, тем более востребовано сокращение затрат на этапе прохождения товара от поставщика к покупателю. Единственный способ сокращения этих затрат — использование услуг логистических центров уровня как минимум 3PL для хранения и обработки продукции. Там объем товара больше, чем на складах любого производителя или поставщика товаров народного потребления (ТНП), поэтому и стоимость услуг на обработку и хранение единицы продукции ниже.

Второй фактор — изменение рынка труда, в России наблюдается мощный дефицит рабочих кадров. Все это оправдывает движение логистических комплексов в сторону роботизации и автоматизации. Безусловно, мы идем по этому пути повышения производительности труда, попутно минимизируя человеческий фактор в части принятия решений и возможности ошибок на линейном уровне.

N: — При повышении степени автоматизации и роботизации производства обычно требуются более квалифицированные кадры. В чем же состоит экономия на подготовке работника?

В.Х.: — Например, при среднем уровне роботизации терминал требует 10 высококвалифицированных водителей штабелеров, а при высоком уровне роботизации данные работники или не нужны вообще, или нужны существенно более низкой квалификации. Дополнительно потребуется только один квалифицированный (вместо 10 водителей-операторов) инженер смены.

N: — Как изменился ваш объем обработки грузов за прошлый год?

В.Х.: — Объем обработки грузов увеличился и составил более 1223 тысяч палет в год, при объеме хранения в 37 тысяч палет.

N: — Как оцениваете конкуренцию на своем рынке?

В.Х.: — О конкуренции можно говорить только среди логистических провайдеров. Несмотря на их дефицит, свободные площади класса А на донском рынке найти еще можно. Поклажедатели, которые с нами работают, раз в несколько лет мониторят рынок и определяют, с кем им работать дальше. Ключевой параметр в этом мониторинге не площади — в рамках складов одного класса они у всех примерно одинаковые, — а провайдер. Предмет нашей гордости — это то, что мы работаем на уровне логистики 3PL, по некоторым операциям — на уровне 4PL, а по своей материально-технической базе готовы к уровню 5PL. Другой вопрос, что рынок еще не готов к такому уровню обслуживания. Повышая класс обслуживания, мы остаемся конкурентоспособными на рынке, при этом мы не самый дешевый провайдер, качество дешевым быть не может, но вместе с тем мы гарантируем нашим клиентам качество и бесперебойность в работе при многих форс-мажорных ситуациях текущего времени.

N: — Кем востребованы услуги 4PL?

В.Х.: — Это транснациональные компании, чьи имена я не могу назвать. 4PL подразумевает, что логистический провайдер не только управляет движением товаропотоков по заказу клиента, но и работает в системах клиента, управляя его заказами и проводя за него внутренние логистические процессы. Мы уже используем эти значимые элементы 4PL в своей работе, хотя в полном объеме 4PL, я считаю, мы еще не работаем. Обслуживание клиентов в формате 4PL дает существенную экономию средств и снижение издержек для поставщика продукции, но мы сталкиваемся с тем, что даже крупные российские компании не всегда понимают, как это работает.

Есть и еще одна причина. Когда отдаешь кому-то на аутсорсинг процессы 4PL, нужно не только доверять партнеру, но и работать в белую.

N: — В вашу цепочку доставок входит таможенная обработка и растаможивание товаров?

В.Х.: — Несколько лет назад на территории нашего предприятия даже были таможенные зоны, а еще раньше — склады временного хранения. Это звено цепи доставок мы тоже обслуживаем. Пока у нас есть только один клиент, который через нас отправляет свой товар на экспорт в 5 стран ближайшего зарубежья. Таможенные процедуры проходят на аутсорсинге, а мы комплектуем партии товара на экспорт и обеспечиваем необходимый пакет товаросопроводительной документации. Вскоре планируем активно использовать ж.-д. транспорт, привлекая на аутсорсинг специализированного ж.-д. оператора. Аналогично мы работаем и с автомобильным транспортом. У нас нет собственного большого парка машин, это отдельный рынок. Мы управляем процессом.

N: — На каком этапе находится освоение ж.-д.направления?

В.Х.: — В марте планируем совершить тестовые отгрузки. Если у нас получится организовать этот процесс, будем развивать и ж.-д. отправки, мы к этому долго шли. Дело в том, что ж.-д. тарифы очень высокие. Для перевозки сыпучих грузов (песка, щебня и т. п.) и жидкостей (нефти) на большие расстояния это удобный транспорт. Для ТНП, с которыми мы работаем, с учетом ж.-д. тарифов и скорости доставки, он далеко не всегда подходит. Обычно их возят грузовыми автомобилями. Однако в последнее время из-за роста стоимости платных дорог, топлива, трудовых ресурсов появился экономический смысл в ж.-д. перевозках на расстояние более 3-4 тыс. км. Сейчас мы вместе с поклажедателем будем просчитывать такой вариант доставки.

N: — Какое место вы отводите вашей компании среди других логистических провайдеров?

В.Х.: — Мы считаем себя одним из лидеров рынка юга России по показателям технологии, производительности, качеству услуг. Мы понимаем, что любая международная компания заинтересована работать в России с дочерним предприятием логистического оператора, с которым она работает за рубежом. И если при этом международные фирмы выбирают нас, местечковых, значит, мы можем им предложить услуги, которые не оказывают другие компании. Например, 4 года назад на наш рынок пришел крупный поклажедатель, которому надо было обеспечить обработку около 80-90 фур в сутки, и он не нашел на юге России никого, кто бы это сделал, кроме нас. Потом в течение двух лет мы вышли с ним на объем обработки около 140 фур в сутки.

N: — Какова структура ваших клиентов? Как она поменялась за последние годы?

В.Х.: — 90% оборота обеспечивают клиенты FMCG, DIY, Household: продукты питания, товары первой необходимости, бытовая химия, парфюмерия и косметика, электроприборы, обои. 10% включены в инфраструктуру потребительского рынка (например, поставки чековой ленты для магазинов).

Если делить клиентов по масштабу их бизнеса, 70-80% выручки мы получаем от транснациональных корпораций, имеющих в России собственные производственные предприятия, остальное — от крупных федеральных компаний. Эта структура у нас стабильна.