Зачем налоги, когда есть займы

Когда объявили размер доходности губернского займа в 45% годовых при существующей сегодня ставке трехмесячных банковских депозитов в 80% годовых, доходности более надежных федеральных бумаг ОГСЗ в 70–80% годовых, ГКО в 80–120% годовых, многие финансовые дилеры, забыв о всяком своем имидже и нормах приличия, ринулись в Донскую публичную библиотеку, чтобы, перерыв горы западной и отечественной литературы, выяснить, кто и зачем будет покупать бумаги областного займа с такой низкой, совершенно нерыночной доходностью. Кто эти люди? Неужели на Левбердоне ставят свои чумы чукчи, выписанные местными властями из северных широт якобы для возрождения славы донских оленей, которых нет-нет да увидит пьяный ростовчанин в Кумженской роще? Или, может (во что трудно поверить), некоторое юрлицо Ковалевки получило статус депозитария областного займа?.. А, собственно, других версий и не было. Прибежавшие в библиотеку дилеры встретили выходящих из «пуб­лички» финансовых брокеров, которые перерыли все каталоги и книгохранилища Донской публичной библиотеки, но так и не смогли узнать великую тайну местных властей. Брокеры разбивали о тротуарную плитку Пушкинской свои мобильные телефоны, засаливали тысячами конусообразных слез свои белые воротнички и обращались к Богу. Потом побратались с дилерами и отправились в Южнороссийский межбанковский финансовый дом, где заперлись и попытались опустить ставки на рынке межбанковских кредитов до 45% годовых, но, как и следовало ожидать, безуспешно: рынок не знал и не хотел знать цифр, подобных 45% годовых.

И тогда начался мозговой штурм, кипение финансовых мозгов, остужаемых разве что кефиром и ряженкой. По иронии судьбы как раз через 45 часов один молодой дилерок, который только-только стал получать

$ 4000 в месяц, который ездил на BMW с треснутым лобовым стеклом и, стыдно сказать, пока еще этого не стеснялся, который всего 6 раз видел издалека Михаила Юрьевича и который каждый раз вставал, когда вслух произносилось имя Владимира Васильевича, вот именно этот совсем юный финансист выдвинул версию «влиятельности». Как раз «влиятельность», а не доходность и ликвидность помогут продать администрации бумаги займа на 50 млрд рублей.

Через несколько дней эта версия полностью подтвердилась: из администрации звонили уполномоченным и не очень банкам, страховым компаниям, другим предприятиям и настойчиво предлагали купить бумаги займа, совершенно не обращая внимания на их доходность. «Собственно, какая разница банкам, получат они 45% или 100% годовых», — справедливо считали в администрации. Некоторые банки пытались указать на то, что у них нет свободных денежных ресурсов. Однако специально для таких неопытных банков эмитент займа разработал оригинальную схему. Банк покупает облигации займа с доходностью 45% годовых, а администрация полученные от продажи облигаций деньги возвращает в этот банк на трехмесячный депозит с доходностью 80% годовых. То есть банк, отдав деньги под 45%, с удовольствием берет их под 80%. Заодно посрамлены те экономисты, которые полагают, что из воздуха деньги делать невозможно. Вкупе с экономистами опозорены и те критики, которые хотели услышать от администрации информацию о том, под какой проект привлекаются деньги займа. Зачем нужны проекты, если десятки миллиардов дохода можно выжать из воздуха.

Познакомившись с практической схемой реализации областного займа, неискушенный налогоплательщик спросит:

1. Почему объем займа только 50 млрд рублей, а не 100 или 200? Неужели областному бюджету не нужны лишние (некоторые аналитики-оппозиционеры из Батайска говорят крамольное «дармовые») деньги?

2. Почему опыт займа не получает широкого распространения? Может, нам не нужен бюджет, где бы доходы в 2–6 раз превышали расходы? Зачем отдельные территории области привлекают деньги под конкретные проекты, например строительства каких-то там коттеджей? Неужели они не могут посоветоваться с вышестоящими коллегами?

3. Почему сидят сложа руки другие эмитенты? Где облигации займа санэпидемстанции, торговой инспекции, территориального управления ЦБ, региональной инспекции Росстрахнадзора, ГТС в конце концов? Почему у всех банков области в инвестпортфелях нет суперликвидной бумаги, да просто хита делового сезона — облигации налоговой инспекции? Облигации налоговой инспекции шли бы на ура не то что под 45%, а под 10% годовых. Собранные деньги инспекция могла бы размещать не то что под 80%, а под 100% годовых в любой банк области. Это же, по сути, сверхдоходная финансовая операция, в реализацию которой теперь верится легко. Зато трудно поверить, что нет грамотных финансистов у налоговой полиции. Ведь есть, но где же тогда их облигации?

4. Зачем в области существует максимально высокий налог на прибыль банков и страховых компаний 43%? Ведь теперь у них прибыли вроде бы и не должно быть. Может быть, целесообразнее увеличить объемы займов и сделать их транши периодическими, например раз в квартал, а когда совсем туго или, там, перед выборами, еженедельно? Таким образом у тех банкиров, которые любят частенько говаривать о неблагоприятном налоговом режиме для бизнеса в области, можно выбить из рук (или голов, если оппонент выступает не по бумажке) чуть ли не самый мощный аргумент — 43-процентный налог на прибыль банков и СК.

5. А может, вообще объявить область офшорной зоной, заменив налоги займами? Думается, как раз над этим вопросом сейчас размышляют экономические эксперты администрации. «Ну-ну, размышляйте, размышляйте», — подумает через некоторое время, стоя босиком на экваторе, какой-нибудь местный банкир, который на последние деньги своего банка успел купить бунгало на берегу Индийского океана. Удрученный очередной безуспешной попыткой выловить в теплых водах океана рыбца, он смотает невиданные здесь донки и пойдет заливать ностальгию в соседнее бунгало Михаила Юрьевича или Владимира Васильевича. А может, пойдет расписать покерок в уютные усадьбы Максота Кувановича или Владимира Дмитриевича, а то и попить чайку с бубликами у гостеприимной Валентины Михайловны.

Некто Сидоров

1996